О войне

1.
Убивший двух и третьего убьёт.
Будь то война или пустая ревность,
не надо уповать на ум и трезвость.
Однажды... Ну, а он сегодня – пьёт.
Глаза его по-скифски холодны,
и дух его степной отвагой дышит,
и на сердце его рисунок вышит
далёкой, но такой живой войны.
Он смотрит на меня, как на добычу,
но силою и честью дорожа,
он ждёт – что я сама?.. И мудрым сЫчем
прикрыл светло;-зелёные глаза.
И так опасен нынче гололёд,
хотя июнь, и лёд давно растаял.
И ночь как будто бахрома густая.
Убивший двух... И он сегодня пьёт.

2.

Он говорил, а я боялась пикнуть,
и заглянуть в холодные глаза.
Всё получалось ни к чему и "в пику",
свисала виноградная лоза
французских слов... Тебе хотелось боли,
и в тот же бой, по времени назад,
и чтоб случилось всё по Божьей воле.
И ты искал по стенам образа,
но их не находил. Ты пил, не плакал,
а Ангел Сербский над тобой парил,
и ты не растекался пьяным в слякоть,
ты говорил. Ты говорил…

3

Ты говорил. Слова твои камнями
катили и катили вниз с горы.
Ты бы хотел, чтобы живые вняли
тому, что в сердце невозможно скрыть.

Скрывать. Носить в себе. Осталось сколько
до срока, сколько метров до черты,
тебе отмеченной? И ты был только сольно,
и точно знал, что должен сделать ты.

Твой приговор себе и оправданье,
казнь совести. Мужчины не ревут!
Но рушилось пустое мирозданье,
и сердце продолжало самосуд.

Наступит утро – и трезвО и хрупко.
И воздуха прозрачное стекло
вдруг разобьёт летящая голубка.
Ночь мИнула. А значит – повезло.