О Соколе...

Что-то хрустнуло, поломалось,
Где-то слева опять болит...
А ведь только вчера — мечталось,
И тянула мечта-магнит.

Мог вчера я — рукой до неба,
Море мог я — по пояс вброд,
Знал я точно — не только хлебом
На земле человек живёт.

Мог легко я пером — как шпагой,
Так же  мог я пером — любить,
Мог стихами, как пенной брагой,
Трезво мыслящий мир пьянить.

Охмелевший мир мне — улыбкой,
Я улыбкой ему в ответ.
И на то, что казалось зыбким,
Мудрый людям давал совет.

Всё казалось большим и важным,
В мегатоннах во мне — запал,
Сам себя я считал отважным,
Но... Споткнулся вчера, упал.

Оглядев мир оттуда — снизу,
Ужаснулся: "Не может быть..."
Оказался в смешной репризе —
Смех сквозь слёзы, и их не скрыть.

Здесь — внизу всё намного проще,
Здесь другие совсем слова,
Здесь не бродят в тенистой роще,
Толк один от неё — дрова.

Все живут здесь — единым хлебом,
И расписка — дороже слов,
Здесь не смотрит никто на небо —
Ты не сваришь из неба плов.

"Что же небо? Пустое место", —
Помню в Песне ответ Ужа.
Вот и я теперь — мягким тестом
В тёплом месте лежу дрожа.

Низ мне стать не успел основой...
Сквозь безмолвие пантомим
Я, услышав три Главных Слова,
Потянулся, как к солнцу, к ним.

Я увидел родную руку,
Помогла мне подняться, встать,
И вернула обратно — к звуку,
Научила опять летать.

И вернула безумство храбрых,
Уважать научила миг.
В пропасть сбросив венки и лавры,
Вновь пишу не стихи, а — крик.

Там — внизу суета в почёте,
Лавр там добавляют в суп.
Небо ценит — крыло на взлёте!
На награды мир неба скуп.

Нам награда — вдвоём под солнцем!
Снизу кто-то стреляет — сбить...
Все Там будем — в одном суконце,
Но сегодня мы — будем жить!