Акира

Восток на подходе, а запад померк,
Войной называют военные игры.
И спит под покровом дождя человек,
И снятся ему уссурийские тигры.

Ещё ему снится Дерсу Узала
И облако, точно фигура кобылья.
Оставь человеку два белых крыла —
И он не поймёт, для чего ему крылья.

Земное надёжней: вот стрелы и лук,
Начищенный ствол дальнозоркой винтовки.
Всё дело в проверенной ловкости рук,
В умении выследить жертву и только.

Так было и будет: кто смел и хитёр,
Тот ходит бесшумно и думает хищно.
Есть две ипостаси — охотник и вор,
Тревожен их сон и скоромна их пища.

Первейшая мудрость — наука войны,
Единственный путь не остаться добычей.
И всякие звери на воле вольны
Своих узнавать по набору отличий.

И всякие люди, в себе намешав
И злобу, и честь, маскируют повадки.
Но спит человек, он решился на шаг
Покинуть границы походной тетрадки,

Где всё написал о себе и тайге,
Не помня войны и не чувствуя мира.
И бабочка спит на его сапоге.
Как жаль — ты не знаешь об этом, Акира.

И, может быть, это великий провал,
А, может быть, счастье, которое тонко,
Что бабочку-свечку, чей праздник так мал,
В себя не успела вместить киноплёнка