Зазноба в мусорном баке

" Кормил я в час тридцать котов на помойке! -
Иван Синебрюхов закутался в плед. -
Хвостатый народ чавкал дружно и бойко:
Ещё бы - принёс полуцарский обед!

И вдруг подскакал мужичок развеселый,
Большой фотографией женской маша:
" Привет! Я вчера был недужным и квёлым -
Безвольно хандрил как никчёмная вша!

В мохнатых годах был я девушкой предан,
Однако по ней до безумия сох!
Бродил по ночам без одежды, но в кедах
И ел день за днём исключительно мох!

Смотрел на её фотографию, плача -
Вернуться то скорбно просил, то молил!
Звонил, обещая весь космос на даче,
А также грибы, что пудами солил!

Да только она лишь вовсю хохотала,
Сопутственно матом сполна костеря!
Я словно общался с циничным металлом,
То льдом покрываясь, то страшно горя!

Нередко с тупым соквартирником вместе
Ехидно кинжалили прямо вдвоём!
Давление было однажды за двести -
Терзаясь, в домашний упал водоём!

Точь-в-точь, целый век продолжалось всё это,
Да нынче проснулся и счастье вкусил!
Почувствовал дивной свободы приветы
И радостный приступ возвышенных сил!

Я понял, что больше уже не страдаю
И что на зазнобу бессчётно плевать!
На фото недобрые взгляды кидая,
Ликуя, сломал, не расстроясь, кровать!

И выкинуть фото решил поскорее -
Поэтому я и притопал сюда!
Я стал бесконечно светлее, мудрее -
Исчезла проклятая страсть без следа! "

Порвал фотографию он торопливо,
И в бак, торжествуя, кусочки швырнул,
А дальше уплыл, безгранично счастливый -
Блаженно фырча, в закоулок нырнул!

Доев, котофеи ушли по делишкам,
А я через час возвратился домой!
В подъезде пристала соседка-мартышка:
" Пальто залатай и тогда будешь мой! "

С трудом улизнул, бронтозавром чихая,
А утром, крестясь, на помойке узрел:
Смурной мужичок рылся в баке, вздыхая,
Мол, всё ж, для свободы ещё не созрел!.. "