Человек дождя. Эпилог

Словно стрела снова вонзилась в меня, но теперь и мой мозг, и тело были парализованы ядом на её наконечнике, не давая мне возможности решить, что лучше – жить или умереть.

Открыв глаза, я сжимаюсь в ожидании. Сейчас снова накроет... боль, отчаяние, пустота...

Я жду.

Секунда, две, три...

И ничего не происходит...

Я что-то пропустил?

Я лежу на кровати в своей комнате и наблюдаю, как солнечный свет, проникающий в окно, выхватывает из воздуха десятки кружащихся пылинок. Я слежу за их танцем и пытаюсь сообразить, куда исчезло горе и что меня разбудило.

Я провожу кончиками пальцев по бархатной коже его шеи, прямо по тёплому местечку под волосами, затем спускаюсь ниже, ещё ниже по спине, рука ныряет под футболку. Прочная ткань натягивается, не пуская мою руку дальше, поэтому я останавливаюсь, впитывая кожей жар его тела. Другая моя рука покоится на его талии, пальцы настойчиво вжимаются в оголившийся участок мягкого живота. Поцелуй стал нежным, почти невесомым... Я весь в этих прикосновениях, сосредотачиваюсь на ощущении его мягких полных губ на своих губах, его пылающего тела в моих руках.

Воздух стал каким-то вязким и тягучим, он с трудом проникает в мои лёгкие вместе с ароматом его кожи – таким сладким и зовущим.

Пульс тяжело и ритмично стучит в висках, не существует ничего, кроме этих прикосновений...

Вампир задыхается, его отяжелевшее безвольное тело постепенно скользит вниз. Напрягая руки, я удерживаю его в своих объятьях, прижимая ещё крепче к себе. Медленно, с трудом отрываюсь от сладких губ, чтобы заглянуть в его глаза. Они затуманены, подёрнуты поволокой страсти, почти бессмысленный взгляд, разве что чуть удивлённый. Сбившееся дыхание и растрёпанные волосы, яркий румянец на щеках мёртвого – какое-то мгновение я просто любуюсь им... Пока его остекленевший взгляд не перемещается немного ниже – на мои губы. Я слышу глухой вздох – то ли его, то ли свой собственный – и тут же снова целую его.

Слова...

Я произношу какие-то слова, опуская свою драгоценную ношу на влажную от росы траву. Не знаю, говорю ли я по-норвежски или на языке любви, это не имеет значения...

Даже не осознавая смысла произносимых слов, я отчётливо понимаю, о чём говорю.

Я люблю тебя.

Вот что он слышит, пока его руки нерешительно перебираются на мои плечи.

Осторожно и неспешно прижимаясь к нему всем телом, я немного поворачиваю его голову и целую тёплое местечко за ухом, провожу языком по влажной коже горла, приникаю к впадинке между ключицами. Мои руки находят края футболки и сминают ткань, скатывая её вверх и останавливаясь под грудью.

Я чувствую, каким мягким и податливым стало его тело, как влажная от испарины кожа становится обжигающе горячей под моими губами, а его пальцы, волнуясь и подрагивая, хаотично перемещаются с моих плеч на талию, потом обратно.

Он потерялся в этой чувственной дымке, он не осознаёт, что происходит...

Приказывая себе остановиться, я ловлю его руки и сжимаю сильные запястья, укладывая их у него над головой.

Медленно открыв глаза, он смотрит на меня, будто видит впервые.

Преодолевая собственную любовь, нежность, желание, пытаясь пробиться на поверхность, я хочу услышать голос собственного сознания. Я должен заставить его понять.

Я сжимаю зубы, готовый завыть от отчаяния и боли, или закричать, или расплакаться, готовый умолять его понять, готовый драться с кем-то, кто виноват во всех моих бедах, готовый...

И тут он улыбается... В его глазах светится какое-то новое, только что обретённое знание, и он улыбается мне светлой, счастливой улыбкой.

- Да.

Одно слово – такое короткое и такое важное. Самое важное. Больше мне не нужно ничего.

Не отпуская его рук, я целую его глубоко и долго, так, как мне всегда хотелось, как я мечтал долгими ночами вдали от него...

Наши впаянные друг в друга тела сплетаются на мокрой траве, двигаясь в древнем слаженном ритме. Одна рука обхватывает его талию, прижимая вампира ещё теснее, ещё ближе ко мне. Пальцы другой – впиваются в рыхлую влажную землю, пытаясь ухватиться за что-то существующее, материальное, за что-то, что не даст мне сорваться и потеряться в раскалённом докрасна вареве из страсти и любви. Движение-вдох, движение-выдох, хриплый стон, поцелуй, больше похожий на укус, дрожь и влажный след его губ на моём плече, потом ещё один медленный, тягучий поцелуй – и я вновь с трудом пытаюсь поймать глоток воздуха, одновременно сдерживая глухой крик, рвущийся из горла. А затем всё сначала.

Его ноги крепко обхватывают мои бёдра, точно так же, как и горячая влажная плоть крепко обхватывает меня там, внутри. Парень подо мной дрожит весь – от кончиков пальцев до трепещущих ресниц, которые закрывают его глаза. Вот он откидывает голову назад, немного приоткрыв рот. В горле зарождается долгий протяжный стон, а упругая влажность его тела начинает ритмично сжиматься, ещё глубже затягивая меня в сладостный плен. Делая сильный, отчаянный рывок, я ловлю этот стон губами, изо всех сил зажмуриваясь и уже не пытаясь сдержать собственный ответный крик. Перед глазами пляшут яркие разноцветные круги, меня трясёт, и сознание будто скрывается за тяжёлой пеленой удовольствия такого острого, что кажется почти болью. Последнее, что успеваю запомнить – его голос, произносящий моё имя, и огромное, горячее счастье, которое начинает светиться в сердце. Теперь я уверен – этот свет никогда не покинет меня...

Именно в этот момент подул ветер, рассеивая мой портрет. Мы наблюдали за тем, как исчезало с травы моё изображение, и молча обнимали друг друга в странном красном свете солнца. Те ветки, листья и лепестки, которые изображали моё лицо, вернулись на свои места в природе так, будто бы моего изображения на зелёной траве никогда и не существовало.

Любовь сильнее смерти здесь,
Когда всё кончится печально,
Когда Земля поглотит весь
Прекрасный мир без основанья.

Когда раздвинется она,
Огонь извержет на поверхность,
Последний раз прижмёт тебя
Твоя Любовь не зная Смерти.

И пусть весь мир сгорит в огне,
И пусть Вселенная печальна,
И пусть теперь лишь в темноте
Беззвучно, горестно рыдая

Кроваво-красная звезда
В последний раз обнимет Землю.
Уже не будет жизни вновь,
И Вы последние на свете.

Последние дети Небес,
Последние дети Планеты!
И лишь Любовь в последний миг
Докажет Вам, что смысл был.