Странный разговор

К ночи расселись. Под хор цикадный
и ветер с далёких гор
здесь, за столом, завязался странный
в общем-то, разговор:

- Пётр, такое забыть едва ли,
помнишь ведь, не молчи!
Как по воде мы с тобой гуляли,
ноги не промочив?

Прямо под нами резвились рыбы,
в солнечных брызгах дня.
Зря это вспомнил сейчас я, ибо
скоро предашь меня.

Тени от гор становились выше
гор самих. Он спросил:
- Помнишь, Андрей, было мало пищи,
а накормили всех?

Как они ели от пуза, боже,
всем до отвала даждь.
Только зачем вспоминать. Ты тоже,
тоже… не спорь, предашь.

Или… быть может, случится чудо?
Встанут стеной – спасти?
- Нет – усмехнувшись, сказал Иуда.
Все предадут, прости.

Будешь, оплёван и изувечен,
в муках ты умирать,
и над растерзанным человечьим
сыном склонится мать.
Что? Воскрешение? Тоже сказки!
Ты хоть себе не лги!
Времени мало… не трать напрасно,
Прямо сейчас беги!

Подуспокоятся – в Галилее
купишь себе жильё,
женишься, будешь пахать и сеять,
смертный, зато, живьём.

Нет, он не спорил. Молчал устало,
слушал, прикрыв глаза,
и представлял, как в рассвете алом
тоненькая лоза
всходит. Пред адом земным и пеклом –
солнцем в сто тысяч жал
веет прохладой… на листьях блёклых
капли росы дрожат.

Чашу подняв, подмигнул Иуде:
- Полноте, фарисей!
Не воскресит? Значит, будь что будет…
Значит – за вас!
За всех.