Две смерти. Притча

  Мы часто добро почитаем за зло,
И мним добродетель пороком.
Ведь видим мы то, что произошло
Лишь внешним,  не внутренним оком.

Один добрый отрок имел Божий страх,
Был честного, кроткого нрава.
И вот он прознал,  что в пустынных краях
Отшельничал праведный Савва.
Пустынник с молитвою утром вставал.
И ночью  с молитвой ложился.
Он мудрые людям советы давал
А сам весь Любовью  светился.
И юноша просит покорно отца:
–Прости мне мой нрав непоседы!
Молю, отпусти навестить мудреца
Для душеполезной беседы!
И вот он бредёт незнакомой тропой
Взирая на мир с изумленьем
С пожитками скромными взявши с собой
Отцовское благословенье
Тут отрок увидел с полсотни людей
В печали шагавших за гробом
Что тройка гнедых дорогих лошадей
Везла по кладбищенским тропам
Украшен тот гроб дорогою парчой
Повсюду златые  монеты.
На мягких подушках покойник седой
В роскошное платье одетый
А флейты из золота и серебра
Звучат в тишине скорбным пеньем.
–Должно быть он сделал немало добра!
Воскликнул  юнец с умиленьем.
–Покойник душою давно уж погиб!
Взывает к нему старый нищий,
–Когда-то ведь он  у меня за долги
Последнее отнял жилище.
И продал моих малолетних детей,
Да сделал супругу блудницей
Трудился я много и дней, и ночей.
Но так и не смог расплатиться.
И много другим он ещё сделал зла
Нисколечко в этом  не каясь...
–Ах, всё же чудны Твои, Боже, дела!
Воскликнул юнец опечалясь.

В пустынные отрок приходит края,
Где иноков горсть подвизалась.
Под солнцем горячим стонала земля
И огненной лавой казалась.
И вот он убогое видит жильё,
И ужас его наполняет.
Пред  бедной лачугой рычит шакальё,
Пустынника труп доедает.
Камнями и криком он стаю отгнал.
Останки  землёй засыпая,
И  с воплем отчаянным к Богу взроптал:
–За что ему участь такая?
И голос ему отвечает с Небес,
Что страшная смерть – попущенье.
Что Савву давно искусил хитрый бес,
    И тот утаил искушенье.
–Теперь же предстал он пред Ликом Моим,
Достойный великой награды.
И будет пустынник по вере судим
Законом Божественной правды.
А  жадный богач, что стяжательством жил,
    Спас жизнь человеку однажды.
И этим хорошую смерть заслужил,
А что будет после – не важно.
Почуяв лишь сердцем Божественный глас
Наш юноша пал на колени.
И мудростью Божьей объятый тотчас
Лишился последних сомнений.
А следом и сил. Он в лачугу вошёл
С трудом преступив чрез порожек.
И взором измученным тут же нашёл
Пустынника бедное ложе.
Лишь телом усталым он к ложу приник,
Как образ отшельника Саввы
Пред мысленным взором  внезапно возник
В сияньи Божественной славы!