боже!

Драматические  диалоги  1



Кто сказал, что мой свет лучше твоей тьмы?

                кто-то...


боже!  кто  вложил  в  твои  мясиситые  смыслы  такую  ахинею?

и  свет ?  лучше  тьмы? 

мой?  где  вы  когда  вы  видели  ты  видела?  когда-то

мой???


ну  ладно,  предположим...

это  кусок  кости  торчащий  в  горле, 

это  время,  которое  переходило  состав  в  неположенном  месте  удава

и  его  развороченное  брюхо  стелется  кровавым  туманом  на  солцепёке?


кто? ...


4


Ромэа  und  джульетт.  Версий  1\1



Я  слепой  -  I  am  blind.

I  am  deaf  -  Не  глухой.


Я  влюблён  -  боже  мой.

И  меня  разлюбили  реальности.


Мой  рот - самопал.

выскзал  прямо  в  лицо  у  собрания

все,  что  он  знал  про несчастную  вдовью  любов,

но  вдовцом  я  никогда  им  я  не  был.


За  мной  следом

шли  стада  черно-синих  голов  без  коров,

ныли  эммалинированные,  инкрустированные, старожитни лицом  умывальники,

шныряли  младые  цирюльники  бледного  часа,  пропаленного  до  застежек  своих  перламутровых  старая, как  мирозданье  игра:


Она -  Стою  на  холодном  Вероны  йебанутой  балконе,

       листаю  страницы  пустого  лица.


 Он -  разговариваю  на  четырёх  скипэтрах  и  одной  ножевой,  покореженной  на  войне  с  балалайки.


Она -  хочется  очень  вина  его  члена.


Он? -  у  неё  правильные  черты  колена  и  большая  семговая  спина.


Они -  Эта  молодёжь  играет  против  приличий  и  правил.

       Лучше  нас - родителей  на  земле  не  найдешь!


Лава

прысяжных?  -  Какой  периполепный  ****ёж!


усi  разом:  мы  тута  по  зарезу  -  all  togethар.


Что  у  Ромэы  в  яблочке  сытого  подлеца  не  сработало?

Он  принес  киноварь,  чтобы  цветочки  маслом  ресничныи  писать.

ОН  расстегнул  мышку  гульфика  чтобы  достоинства  свои  мужские

ей  дать  в целовать.  А  она:

                стульчик  ****ык!


Чаша  вина:  Я  принесла  им  протезы  чудес. 

             Я  дала  им  любви - сполна,

             анитакиежэне_благорадные_суки...


Пожарные:    Ха!  Все  сгорели  дотла.  Мы  ехали-ехали,

             но  ночка  была  пъяна,  и  потом  еще - девочки,

             верёвочки,  водочки,  заревная  тишина  посреди  Монтэсъйеки  волнистого  кровью  гавна.


Хор  диких  коров,

душистого  щавеля,

монахинь  и 

докторишек:    -  Слухай,  Ромео  ты  наш  недоёбанный!  про  Любов? 

                На  ***?