Обут в жару, одет в приливы зноя

Обут в жару, одет в приливы зноя,
Мой рот пустыня, жаждущая влаги,
В мозгу лишь пекла яростные флаги,
Я превращён в воды любой изгоя.
А эти руки – высохшие плети,
Деревьев ветки, умерших от жажды,
Такое испытал я не однажды,
Но в этот раз чудовищнее сети.
В моих глазах песок уже резвится,
А нос внутри иссох до мерзкой боли,
Слои на теле вынырнувшей соли,
Возможно мне уже не колоситься.
Не извергать идеи так как прежде,
Не превращать в веселье волны скуки,
Не разбавлять красою чьи-то муки,
И жизни суть не объяснять невежде.

Где взять воды, когда вокруг безлюдье
И не сыскать ни дома, ни избушки,
Исчезли змеи, мыши и лягушки,
На жизни я и смерти перепутье.
С мольбой последней к небу обращаюсь,
Чтоб дождь послало из своих запасов,
Чтоб средь миллионов вверх летящих гласов,
 Мой различило, ведь в грехах я каюсь.
 
 И вдруг возникло облачное чудо
 И приковало взор к себе горящий,
 А разум мой весь в трещинах, дымящий,
 Отчаяния лишился сразу пуда.
 А вскоре стая дивных облаков
 Слетелась, чтоб спасти меня от смерти,
 В объятия бросить новой круговерти,
 Хоть мир нередко мокр, но так суров…