Отшельница и Единорог

Отшельница и Единорог

За отшельницей гнался Единорог. Он стремился пронзить ее сердце своим единственным рогом, как кинжалом, за то, что ветреная девчонка запятнала легкомысльем суть. Ей дано было познание, она же, необузданная еще уединением, избрала наслаждение. Познание высшей цели мироздания… Ради чего она оставила когда-то очаг свой и семью, и подалась в леса.
И вот теперь, поправ годы лишений, исканий и познаний, Извегна пригрела змея на груди, чтоб ощутить и его тепло, чтоб он ей дал его, согревшись ею и обогрел ее… Но он уполз, забрав последнее – доверье Неба. А за Извегною погнался ее верный конь крылатый, ужаленный сим змеем при побеге. До селе он приносил к ее порогу прекрасные венки идей, мечтаний и открытий, и катал ее нагую на себе в лугах душистых. Теперь он рвался ее убить за предательство и боль, причиненные ему бездумной девой. Они в отчаянии неслись по камням и осоке, сбивая и искалывая ноги в кровь, не ведая, что мчатся к пропасти… к пропасти забвенья… Она была уже совсем близка – в конце разостланного перед лесом луга…
Вдруг у края будто бы из-под земли встал тигр. Конь испугался, засмотрелся, и врезался своим единым рогом в липу, стоявшей на краю забвения… Извегна же, не в силах дальше убегать, вскарабкалась на дерево и огляделась. В густой душистой кроне скрывался сплетенный из веток и облитых воском листьев улей. На той же ветке, обвив, как стан ее когда-то, прохлаждался змей… Извегна поглядела вниз. Под деревом из выставших из почвы взбухшими с колючими буграми и тонкими, как волоски травинок, корнями зияла чернотою пропасть. У края примостился в ожидании тигр. Чуть в стороне хрипел, подрагивая телом и опустив главу Единорог. Солнце обжигало и играло светом на гладкой его коже, ветер перебирал витые, длинные волосья голубоватой гривы. А из улья стекал янтарный мед. Измазанный весь сладостным нектаром лениво шевелился змей.
- Иди ко мне, моя Извегна, иди… И мы еще узнаем наслаждение… - притягивая шепотом, весь изворачивался он. Извегна знала, он предаст: предавший раз, предаст еще. Но ей хотелось меда! Она подобралась поближе, нагнула улей над устами и стала пить… Змей сполз пониже, вновь обвил ее стан, приятно сжав соски тугие, и в лоно запустил свой хвост. Затворница, зажав его в себе, блаженно простонала, продолжив высасывать пьянящий мед и слушать жаркие шептания змея. На этот раз он был горяч!
За шепотом, шуршанием и стоном ей не был слышен тихий хруст внизу… То четыре мыши – две белых и две черных грызли корни древа. То были – свет и тьма вселенные, день и ночь земные…
А суть всего бытья лишь в том, что созидание через разрушение приходит…

поэт-писатель Светлана Клыга Белоруссия-Россия