Лепесток шиповника

Лепесток шиповника

Ветер сорвал лепесток и поднял в разряженную высь. Легкий, тонкий, словно марля облака, обрывок цветка, на миг забыл, кто он… точнее – часть чего, и кружился в воздушной неопределенности… Потом он ощутил свой запах и вспомнил его. Медово-чайный запах зеленого куста с густыми, бархатными листьями…
«Я – лепесток шиповника!, – он вспомнил круглую нежно-бархатистую корону. Он крепился у самых тычинок на рыльце цветоножки, – Я часть его!»
- Да, ты был частью цветка, - прочитал его мысли ветер. - Шиповника?.. Возможно… Но уже не важно… Теперь ты будешь частью другого…
- Цветка?.., – спросил с тревогой лепесток, кружась над конусом афишной тумбы. Только что покрашенная в цвет намокшего кирпича бочка до тошноты воняла ацетоном, хотелось поскорее отдалиться от нее, но ветер будто бы нарочно держал и без того ошеломленный и терзаемый болью лепесток над ней. – А какого, какого цветка частью стану я теперь?!, – сквозь терзания почти кричал уже обрывок чего-то осознанного.
- Не важно, какого, - отвечал ему упрямо ветер. – И не важно – цветка ли! Важно, что ЧАСТЬЮ! ЧАСТЬЮ ЧЕГО-ТО!
- Но как же живые существа почувствуют мой запах?
- Там, куда ты летишь, нет запаха, потому что ощущать его нечем, и не кому осознавать его.
- Как это?! Там нет цветов?!
- Там нет обоняния. Ветер уносил его все выше к облакам, и запах действительно становился неощутим.
- Живые существа без обоняния?..
- Там нет живых существ, там все живое в непроницаемости мертвой…
- И значит, меня некому будет ощутить – мой запах, полюбоваться красотой всего цветка и разнести семена всего растения?.. Волнение в лепестке постепенно затихало. Вся суть его освобождалась от ранее неощутимо давящего, земного, наполняясь чем-то новым, невесомым и иным. Он еще не знал названия ЭТОГО ИНОГО, но принимал его, вмещал в себя, и это приносило радость.
- Ты уже развеял аромат и запах своего куста по миру, хоть того и не заметил! И потому летишь туда – стать частью высшего соцветия…
- Иной материи?, – вдруг догадался лепесток, взглянув на крылья махаона, переливающиеся разноцветной сеткой несимметричных прожилок в ворсистой бахроме.
- Да, иной, совсем иной… необъяснимой здесь, но составляющей иное!..
Солнце обожгло его, и свет померк. Разлилась тьма. Но не успел он испугаться : из бездны прорезался луч другого света. Он быстро расширялся, увеличиваясь в солнце… Он не слепил, не жег, он грел ласкающим теплом, он был горяч, бездонен и ИНОЙ…

поэт-писатель Светлана Клыга Белоруссия-Россия