35. Надвое рассечь весь русский фронт

          Фрагмент романа «Вдова»
           (предыдущая глава из романа «Вдова»
              http://stihi.ru/2024/05/31/5613
                «34. Русские сдаваться не желают нипочём»)

Наполеон у флигель-адъютанта
Спросил: «Кем для Кутузова стал Толь»?
Рапп чуть съязвил: «Полковнику таланта
Хватило стать для мельницы водой.
Барклай почти что выгнал Карла Толя
Из армии. Толь сник, мол,    молодой    я.
Но тут к изгою, что утратил вес,
Явился, словно ангелом с небес,
Кутузов, с коим время золотое
Настало для полковника. Щелбан
Барклаю в лоб! Я счёл, что к битве план –
А это дело для войны святое –
Готовил для Кутузова Толь сам.
Кутузов не поручит план ослам.

Толь – лучший    ученик   у генерала.
Ему главнокомандующий стал
Во многом доверяться. Ключ от рая,
Конечно, квартирмейстер у Христа
Для шефа не добудет, но местечко
Для битвы, где есть лес, холмы и речка
С ручьями, оптимально подберёт.
Кутузову не нужно взад-вперёд
Носиться самолично, если умный
И опытный Карл Толь положит глаз
На местность для сраженья в самый раз».
«Спасибо, Рапп. Докладчик вы гламурный,
Да и храбры не только на словах.
Идите. Час ночной, а вы в делах».
           .            .            .
Наполеон на грани лихорадки
Болезненно провёл пред битвой ночь:
«Продумал    всё    ли? Надо ли порядки
Менять вдоль фронта? Чем кому помочь?
Добраться наконец бы до Барклая!
Он личным стал врагом мне, подстрекая
Царя направить в Польшу год назад
Войска, и царь рад выйти был на старт
Войны со мной. Кутузов?    Старика    я
Побаиваться должен: он лишил
Меня союзной Турции, спешил
Войска на север с южного снять края, –
Припомнил Бонапарт искусный трюк. –
Военная – наука из наук.

Кутузов сберегает для России
Всю мощь армейской силы, а меня
Совсем недомоганья подкосили.
Унылые для тела времена.
Не скажется ли это на грядущем
Сражении?! Хочу быть в самой гуще?
Простужен я и ноги отекли…
Тьма русских в центре! Побороть их ли,
Когда бы не отвлечь оттуда к флангам?!
Микстур мне впору выпить бы бассейн,
Но что-то не имею я совсем
Доверия к двум докторским баклагам, –
Серьёзно расхворался Бонапарт. –
Глаза устали от просмотра карт…

Счастливый день предвижу, ибо завтра,
Победы жду другой, не как вчера.
Вчерашняя совсем не импозантна.
Смущает и    потерь    величина.
У русских не солдаты, а безумцы…
Ох, насморк мой! Чихнуть – не облизнуться.
На завтра, ни на что-то не похож,
Сраженья план задуманный хорош,
Но ждать ли от себя мне озаренья!
Проклятый насморк выел мне мозги!
Но биться в лоб и    думать    не моги.
На всё есть артиллерия и время,
Чтоб пушками с позиций выбить вон, –
Судил артиллерист Наполеон, –

Пускай у русских пушек всё же больше,
Управиться им трудно с их числом…
Для всей Европы, кстати, и для Польши,
Решится завтра многое. Кто слон
В посудной лавке, ну так это в поле,
Хотя не всё там воинство тупое,
Недружный русский генералитет.
Удар мой главный в центре, как стилет,
Пробьёт их фронт насквозь неотразимо.
Прижму разбитых к Колоче-реке…
Как жаль, что сын с Луизой вдалеке!
Супруге отписал не зря, что зиму
Встречать я буду с армией в Москве.
Но сколько погребём своих в тоске!

Не лучше ли носить, как лошадь, шоры,
Чем знать, как тает армия в аду!
Лье Скифии – ну, прям таки прожоры!
Всё то, что я к Москве сейчас веду,
По сути, лишь ядро. Земнль просторы
Съедают нас быстрее, чем наборы
Дивизий из тылов нам возместят
Всю убыль в корпусах, попавших в ад.
В дивизиях, форсировавших Неман,
Сточились батальоны аж до рот!
Как мало благ имею я в дар от
Прижимистого Марса. Бог иль демон
Меня подбил отправится в поход? –
Подумал Бонапарт. – Не кончен год!

Приблизятся французские штандарты
К столице древней –   дрогнет    исполин!
Воинственно поймав кураж, солдаты
Спешат в Москву, обещанную им.
Но хочется порой дать подзатыльник
Кому-то из своих: вчера противник
Нас крепко у Шевардино уел.
Мы сдвинулись, но по финалу дел
Упорством русский, от себя не скрою,
Француза в жаркой схватке превзошёл.
А я, такое видя, не осёл,
Чтоб бойню впредь сводить к штыкам и строю
Стрелков из ружей. Я – артиллерист! –
В раздумьях Бонапарт бывал ершист. –

Дозрел седой Кутузов до сраженья?
Кутузова съем завтра на обед…
Гвардейский корпус – это украшенье
Французских войск и мозг их, и хребет!
Я долго гнался за Багратионом,
Гнал русских генералов. В ряде оном
Был и Барклай не раз упущен мной…
Насмешники Бертье моей женой
Зовут злословно, но мой маршал смело
Внушает мне, что лис Кутузов нам
Пока не по зубам. Жаль, не по дням,
А по часам сей сказочный Емеля
Кутузов всяко плавит нас, как воск!
В огне похода таем в плане войск…

Есть гвардия моя и эталонов
Над нею нет. За нею – кровь и пот…
Подхода свежих крепких батальонов
Дождусь я из империи вот-вот.
Когда Москву отторгну от России,
К зимовке вспомогательные силы
Всех северных и южных корпусов
Я также соберу без долгих слов.
Москва нам станет самой лучшей базой.
Оттуда с Александром наперёд
На Индию обсудим мы поход.
Всё в будущем, а ныне думкой праздной
не надо пресекать себе настрой
на завтрашний исход. Туман густой,

но радостно доносит вновь разведка:
Кутузов не снимает лагерь с мест.
Орудия мои начнут бить метко
С утра по русским – пусть несут свой крест!
Упрямому с царём Санкт-Петербургу
На брюхе затяну я, как подпругу,
Ряд жёстких соглашений. Давний спор
Я в мирный договор… сомненья – вздор…
Легко переведу с кремлёвским шиком…
Антихристом зовут попы меня,
Кляня, – Наполеон лишился сна
И мучимый открывшимся вдруг чихом
Ругал свой насморк больше, чем врага. –
Их церковь приписала мне рога…

Кутузов ополченцами едва ли
Силён, но с топорами и дубьём
Не жалкие они совсем уж твари:
Пехотный строй легко пробьют и лбом,
Толпой снесут, о жизни не жалея.
Как знать, с кем будет драться тяжелее,
В жестокой рукопашной схватке там,
Где завтра смерть пройдётся по рядам, –
О битве думать для Наполеона
И радостно, и жутко: на кону
Судьба Москвы и мира. – Нагоню
Упущенную ранее условно
Удачу у Смоленска и вчера,
Когда мы продымились дочерна…

Дошло у русских в армии броженье
В умах теперь унынию под стать.
Кутузов даст нам бой из опасенья,
Что дух в его войсках стал угасать.
Переживают до кошмара остро…
К малейшим проявленьям мародёрства
Устав в российской армии столь строг,
Что числят мародёрами, аж впрок,
Солдат, что неплохи по нашим меркам.
О паре тысяч случаев таких
Разведка донесла. В их штабе – крик.
Кутузова причислят к неумехам,
Порядок неспособных навести.
Прослыть таким? Такое не в чести…

Тревожность накануне битвы сносно
Даст шанс отдаться мне сну целиком», –
Ох, как же опасался венценосный
Французский вождь, что русские тайком
Позиции свои покинут ночью!
Но страх заря рассеяла: воочию
Фронт русских, укрепления высот
Взять зрительно частично на учёт
Успел Наполеон с трубой подзорной.
Пора в жизнь воплощать вчерашний план.
Тут пан или пропал. Желанней пан.
Мешал Наполеону насморк вздорный
Острей сымпровизировать, чуть что.
Но Марс оставит на удачу сто

Батальных    преференций    фавориту.
Бог европейский Марс благоволит
Французу, чтобы гарцевал воитель
Победно впредь, чтоб кровь толково лить,
Где надо, успевал и чтоб обитель
Души российской – древнюю Москву –
С разгромом русских взял бы наяву!
«Вам Аустерлиц ясно пусть, герои,
Напомнит, чем велик грядущий день!
Ваш император с вами! Уж идей,
Как славу вам снискать, я вдвое-втрое
От собственного   больше   дам лица!
Над вами солнце Аустерлица! –

Воззвал к имперцам вождь. – О нашем благе
Заранее я всячески пекусь…»
Атакам отвлекающим (на фланги)
Отдал начало битвы на свой вкус
Матёрый Бонапарт: «Удар по центру,
Где нужно налетать подобно ветру,
Позднее должен надвое рассечь
Весь русский фронт. С утра об этом речь
Пока я не веду согласно плану…
Эжен, тебе идти к Бородино
Всем корпусом с Дельзоном заодно, –
Скомандовал он пасынку. – Облаву
На левый русский фланг начни с утра
Ты нарочито против их «ура»».
            *             *             *
«Сонм храбрых душ – отнюдь не возомнилки.
Придя сюда, устав от передряг,
Мы снова окрылились зовом Ники.
Кутузов обещал, что нас, чертяк,
Сумеет обхитрить. Старик – оратор? –
В день рекогносцировки император
Французский улыбался свите так. –
Кутузов у меня уже в сетях.
Встал лагерем и спешно рвы, редуты
Готовит, полагая нас в гостях
Узреть лишь со штыками, мол, пустяк!
Но я – артиллерист. Не футы-нуты.
У нас же – самый новый в мире парк
В полтысячи орудий! Русским – крах!

Нас больше. Но придётся нам несладко.
Разведка донесла: у русских сто
надёжных тысяч, несколько десятков
Есть тысяч новобранцев… и – хвостом
К ним тысяч тридцать горе-ополченья.
Есть восемь тысяч… нам на огорченье…
Нахраписто-нахальных казаков.
Смерть всем им пустит в день покоса кровь, –
Открыл Наполеон свои познанья
И веру в свой незыблемый успех. –
Их бога на пути к Москве я сверг!
У наших опыт есть кровопусканья
Практически у всех и скоро верх
Должны взять ветераны без помех…

Смущает, что Кутузов нарочито
Ослабленным оставил левый фланг.
Не то чтоб априори карта бита
И вывесит здесь враг свой белый флаг,
Едва пробьём тылы-штабы пребольно,
Но хитрый лис как будто бы невольно
Подставился заочно под удар.
Лис, отдавая мне свободу в дар,
Задумал то, что мне тут выйдет боком?
Присматриваться буду хоть весь день,
Но голову совать в лесную тень
Не стану сходу. Дед одним лишь оком
Всё видит и смекает наперёд.
Мне    тоже    интуиция не врёт…

Даву я не    пущу    туда. Чертовски
Он жаждал, чтобы в дерзкий план я влез.
А под контроль взял маршал Понятовский
Дорогу на Смоленск, Утицкий лес
С одной лишь целью: для Багратиона
Свои резервы, и не ради гона,
Из центра, защищая левый фланг,
загонит сам Барклай. Мой бумеранг
потерь необходимых нарочитых
ко мне вернётся комплексом удач.
Старо, как мир: удар свой главный прячь
До времени, чтоб не был бы прочитан
Твой истинный живой победный план.
Стратег – молчальник, а не горлопан».

       (продолжение в http://stihi.ru/2024/06/05/3662)