И не поэт, и не гражданин...

Я бы сказал, что это даже не набор слов с отдаленным смыслом, а просто бред !
А что Мандельштам разве поэт ?

Стихотворение «За гремучую доблесть грядущих веков…» (домашнее название — «Волк») Мандельштам в основном написал в марте 1931 года:
 
                За гремучую доблесть грядущих веков,
                За высокое племя людей, —
                Я лишился и чаши на пире отцов,
                И веселья, и чести своей.
 
                Мне на плечи кидается век-волкодав,
                Но не волк я по крови своей:
                Запихай меня лучше, как шапку, в рукав
                Жаркой шубы сибирских степей…
 
               Чтоб не видеть ни труса, ни хлипкой рязцы,               
                Ни кровавых костей в колесе;
                Чтоб сияли всю ночь голубые песцы
                Мне в своей первобытной красе.
 
                Уведи меня в ночь, где течет Енисей
                И сосна до звезды достает,
                Потому что не волк я по крови своей
                И меня только равный убьет.
 
 А рифмы у Него вообще где ?...
 Как бы сказал Швондер –«Это какой то позор…»

веков,
        людей, —
        отцов,
        своей.
 
                век-волкодав,
своей:
                в рукав
                степей…
 
               хлипкой рязцы,                колесе;
песцы
                красе.
 
                Енисей
                достает,
                своей
                убьет.

Ну вот, а вообще жалко блаженного ОСЮ...
***

27 мая мне Осипу Эмильевичу Мандельштаму сообщено об окончании следствия по моему делу по статье 58,10.
Следствие по поводу моих стихотворений считаю правильным.
Поскольку других обвинений в какой бы то ни было формулировке мне мне[244] не было предъявлено, считаю следствие, не зная за собой другой вины, правильным.

О. Мандельштам

ЦА ФСБ. Следственное дело Р-33487 (Мандельштам О.Э.). Л. 26–28.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
 Ордер Объединенного Государственного Политического Управления СССР № 512 от 16 мая 1934 года на обыск и арест О.Э. Мандельштама С.С.С.Р. Объединенное Государственное Политическое Управление ОРДЕР № 512 Мая 16 дня 1934 г. Выдан сотруднику Оперативного Отдела ОГПУ

«Мы живём, под собою не чуя страны» — стихотворение Осипа Мандельштама, написанное в ноябре 1933 года,
***
«Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлёвского горца.»
……………………………………….
А если ба Мандельштам написал вот так !?, все бы случилось иначе, правда за такое лизоблюдство тоже можно было пострадать, Товарищ Сталин такое не любил…
***
Мы живем, на просторах великой страны,
Наши смелые речи всем народам слышны,
От калмыка степей, до кавказского горца
Всех нас греет Советское Солнце.

Мы заветам отцов, как и прежде верны
Наша память о павших у Кремлевской стены
Помним годы войны, городов пепелища
Нам священная память - и воздух и пища.

И нигде не найти таких стойких людей
До сих пор не бывало таких мудрых вождей
Нам привычны лишенья и беды,
Но Мы знаем лишь радость победы

В наших планах, делах помним Мы каждый раз,
Нашей партии честный завет и наказ
И великих свершений Один вдохновитель
Мудрый Сталин – заботливый друг и учитель…
***

Как-то, гуляя по улицам, забрели они на какую-то безлюдную окраину города в районе Тверских-Ямских, звуковым фоном запомнился Пастернаку скрип ломовых извозчичьих телег.
Здесь Мандельштам прочёл ему про кремлёвского горца. Выслушав, Пастернак сказал: «То, что вы мне прочли, не имеет никакого отношения к литературе, поэзии.
Это не литературный факт, но акт самоубийства, который я не одобряю и в котором не хочу принимать участия. Вы мне ничего не читали, я ничего не слышал, и прошу вас не читать их никому другому»[
***

Раньше я про ОСЮ написал так...
Мы живем, под собою не чуя страны.

***
«…Жил Александр Герцевич,
Еврейский музыкант, —
Он Шуберта наверчивал,
Как чистый бриллиант».………………………………..
***

Ах Ося, Я Тобой проникся,
Хотя не знаю почему,
Я вдруг с еврейским чувством свыкся,
Хотя ариец по всему…

И слов Твоих простые звуки
Во мне вдруг снова зазвучат
И мне Твои понятны муки,
Но не вернуть нам жизнь назад.

Зачем не слушал Пастернака ?,
Зачем доверился ему ?
Зачем пошел дорогой мрака ?
Зачем избрал себе тюрьму ?

Да, были времена глухие,
И битва хижин и дворцов
И слезы преданной России
Власть палачей и подлецов.

Ты в откровениях мгновенных
Не смог опасность рассмотреть,
Ты ОСЯ из числа блаженных,
А в наших землях это СМЕРТЬ…

У нас не жалуют пророков,
Не любят правду за глаза,
Ведь людям ближе путь пороков,
А не раскаянья слеза…

И где теперь Твоя могила ?
Куда нам положить цветы ?
Но в том и есть поэта сила,
Что слышен Он из пустоты.

И время справедливость дарит
Потомки все благое чтут
Глядишь и памятник поставят
И все забытое вернут.

И в Старосадском переулке
Стою я у Твоих дверей
И мысли тяжки, мысли гулки,
Что жил когда то здесь еврей…

«Что, Александр Герцевич,
На улице темно ?
Брось, Александр Сердцевич, —
Чего там ? Все равно !»
***
А само предательство состоялось в 1933 году. В тот год Осип Мандельштам написал свои, возможно, самые знаменитые стихи:
«Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлёвского горца…»
***
Ха,Ха... И вот в Воронеже в ссылке проявилась продажная еврейская сущность Мандельштама, трусость и поиск выгоды, своего положения...

27 мая мне Осипу Эмильевичу Мандельштаму сообщено об окончании следствия по моему делу по статье 58,10.
Следствие по поводу моих стихотворений считаю правильным.
Поскольку других обвинений в какой бы то ни было формулировке мне мне[244] не было предъявлено, считаю следствие, не зная за собой другой вины, правильным.

О. Мандельштам

ЦА ФСБ. Следственное дело Р-33487 (Мандельштам О.Э.). Л. 26–28.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
 Ордер Объединенного Государственного Политического Управления СССР № 512 от 16 мая 1934 года на обыск и арест О.Э. Мандельштама С.С.С.Р. Объединенное Государственное Политическое Управление ОРДЕР № 512 Мая 16 дня 1934 г. Выдан сотруднику Оперативного Отдела ОГПУ

«Мы живём, под собою не чуя страны» — стихотворение Осипа Мандельштама, написанное в ноябре 1933 года,
***
«Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлёвского горца.»
……………………………………….
А если ба Мандельштам написал вот так !?, все бы случилось иначе, правда за такое лизоблюдство тоже можно было пострадать, Товарищ Сталин такое не любил…
***
Мы живем, на просторах великой страны,
Наши смелые речи всем народам слышны,
От калмыка степей, до кавказского горца
Всех нас греет Советское Солнце.

Мы заветам отцов, как и прежде верны
Наша память о павших у Кремлевской стены
Помним годы войны, городов пепелища
Нам священная память - и воздух и пища.

И нигде не найти таких стойких людей
До сих пор не бывало таких мудрых вождей
Нам привычны лишенья и беды,
Но Мы знаем лишь радость победы

В наших планах, делах помним Мы каждый раз,
Нашей партии честный завет и наказ
И великих свершений Один вдохновитель
Мудрый Сталин – заботливый друг и учитель…
***

Как-то, гуляя по улицам, забрели они на какую-то безлюдную окраину города в районе Тверских-Ямских, звуковым фоном запомнился Пастернаку скрип ломовых извозчичьих телег.
Здесь Мандельштам прочёл ему про кремлёвского горца. Выслушав, Пастернак сказал: «То, что вы мне прочли, не имеет никакого отношения к литературе, поэзии.
Это не литературный факт, но акт самоубийства, который я не одобряю и в котором не хочу принимать участия. Вы мне ничего не читали, я ничего не слышал, и прошу вас не читать их никому другому»[
***

Раньше я про ОСЮ написал так...
Мы живем, под собою не чуя страны

***
Ах Ося, Я Тобой проникся,
Хотя не знаю почему,
Я вдруг с еврейским чувством свыкся,
Хотя ариец по всему…

И слов Твоих простые звуки
Во мне вдруг снова зазвучат
И мне Твои понятны муки,
Но не вернуть нам жизнь назад.

Зачем не слушал Пастернака ?,
Зачем доверился ему ?
Зачем пошел дорогой мрака ?
Зачем избрал себе тюрьму ?

Да, были времена глухие,
И битва хижин и дворцов
И слезы преданной России
Власть палачей и подлецов.

Ты в откровениях мгновенных
Не смог опасность рассмотреть,
Ты ОСЯ из числа блаженных,
А в наших землях это СМЕРТЬ…

У нас не жалуют пророков,
Не любят правду за глаза,
Ведь людям ближе путь пороков,
А не раскаянья слеза…

И где теперь Твоя могила ?
Куда нам положить цветы ?
Но в том и есть поэта сила,
Что слышен Он из пустоты.

И время справедливость дарит
Потомки все благое чтут
Глядишь и памятник поставят
И все забытое вернут.

И в Старосадском переулке
Стою я у Твоих дверей
И мысли тяжки, мысли гулки,
Что жил когда то здесь еврей…
..........................................................
«Что, Александр Герцевич,
На улице темно ?
Брось, Александр Сердцевич, —
Чего там ? Все равно !»
***
А само предательство состоялось в 1933 году. В тот год Осип Мандельштам написал свои, возможно, самые знаменитые стихи:
«Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлёвского горца…»
***
Ха,Ха... И вот в Воронеже в ссылке проявилась продажная еврейская сущность Мандельштама, трусость и поиск выгоды, своего положения...

Ода о Сталине
...........................д
И в дружбе мудрых глаз найду для близнеца,

какого, не скажу, то выраженье, близясь

к которому, к нему, – вдруг узнаешь отца
и задыхаешься, почуяв мира близость.
И я хочу благодарить холмы,
что эту кость и эту кисть развили:
он родился в горах и горечь знал тюрьмы
Хочу назвать его – не Сталин – Джугашвили!
...........................................
...........................................
Глазами Сталина раздвинута гора
и вдаль прищурилась равнина,
как море без морщин, как завтра из вчера –
до солнца борозды от плуга-исполина.

Он улыбается улыбкою жнеца
рукопожатий в разговоре,
который начался и длится без конца
на шестиклятвенном просторе.
И каждое гумно, и каждая копна
сильна, убориста, умна – добро живое –
чудо народное! Да будет жизнь крупна!
Ворочается счастье стержневое.

**Только это бедного Осю уже не спасло - Через несколько месяцев после появления этого стихотворения следует его арест. На этот раз Мандельштам получает 5 лет лагерей. По меркам того времени, когда расстрелы назначали по спискам, он получил «немного». Но заболевший к тому времени поэт в результате умер в пересыльной тюрьме.