Штурм

     Улыбнётся солнце на рассвете
     И собой проглотит жадно ночь.
     В солнечных лучах, сродни газете,
     Жизнь порвут разбрасывая прочь.

     Дым туманом захлестнёт окопы,
     Как морской волной, утопит плоть,
     А земля осколками,  до рвоты,
     В нашей крови превратится в топь.

     И не слышно больше стоны ветра,
     И не видно солнечных лучей.
     В штурме жизнь короче километра,
     Не длинней непаханых полей.

     Может быть, напишет кто-то правду,
     Как лилась рекою наша кровь.
     Жизнь катком придавленной к асфальту,
     Криком заглушала свою боль.

     Как в глаза смотрели любой смерти,
     Обнимая землю навсегда,
     А костлявая искала жертву,
     Отправляя души в небеса.

     Как твой друг захлёбываясь в крови,
     Задыхаясь вздохом у черты,
     Из последних сил, простившись с болью,
     Шёпотом рассказывал мечты.

     Как просил он выжить в этом пекле,
     Но в глазах его умолкла жизнь
     И слезой испачкавшейся в пепле,
     Ты глотал слова, словно полынь.

     Но ты шёл на штурм скорбь побеждая,
     Ради всех живых, что за спиной,
     Ради той, что ты писал: "Родная!
     Скоро я вернусь к тебе живой."

     И казалось день конца не знает,
     Как улитка, время в даль ползёт,
     А судьба, в огне, словно гнедая,
     Делает вдруг резкий поворот.

     И несётся на тебя галопом,
     Спотыкаясь, падая в пыли
     И рукой подать до их окопов,
     Тех, что так же видят смерть вблизи.

     Ты кричишь: "Сдавайтесь ради Бога!
     Нету смысла небеса кормить."
     Автоматный крик звучит убого,
     Словно шёпот: "Каждый хочет жить."

     А в ответ ты слышишь голос в боли:
     "Русский не сдаётся никогда!"
     "Брат, да мы с тобой одной же крови,
     Ты пойми, что им жизнь не важна!

     Ты обманом погружён в окопы.
     Русский ты и я русских кровей.
     Наши предки брали немцев дзоты,
     Тех, что смерть несли среди полей."

     Ты кричишь и голос твой всё громче
     И притих вдруг рядом автомат.
     Может быть, где грань меж смертью тоньше,
     Прозревает каждый без преград.

     А в дали уже звучат раскаты,
     Он для них такой же враг как ты
     И летят к вашим ногам гранаты,
     Что бы вы остались у черты.

     Как же трудно с зеркалом сражаться,
     Ведь они такие же, как мы.
     Может матом громко обругаться
     И обрушить Запада мечты?