Посвящение Эдгару Аллану По

Да, сейчас я знаю точно – в каждой яме водосточной,
В каждом маленьком трактире твои песни – полный вздор.
Но не там, где реет тайна, где надгробия печальны,
Там, где дева изначально ровный вышила узор –
Черноглазый, древний ворон – твоя слава и позор...
Птица с кличкой «Nevermore».

На пошатанных подмостках, криво срубленных и жёстких,
Простоватая актриса смотрит, словно бы в укор.
Знаешь, здесь дают премьеру. Но меня влечёт без меры
Перечитывать Бодлера вслух и звать твою Линор.
Оставаться на галерах, рьяно избегая взор
Птицы с кличкой «Nevermore».

«Не подумай ненароком, что судьбою раньше срока
Было сломано в осколки твое сердце, о, Линор!»
Слушай, гений, свои песни. Им они не интересны.
Их изломанные жесты – пуля в честь твою. В упор.
Не найдёшь себе ты места. Здесь тюрьма, а не простор.
Просто крикни «Nevermore!».

Горький крик в чужие уши. Те, что не привыкли слушать,
Забивают дар и душат, обращая боль в позор.
Этот крик не повторится. Знаешь, ты и есть та птица,
Тьмой возвышенная птица, без покоя до сих пор.
Заколдованная птица, ворон, вдаль стремящий взор.
Птица с кличкой «Nevermore»...