Малларме. Из герменевтских забав

Пусть будет так.
В имя одного из теоретиков и вождей французского символизма.
Имя-то (фамилия-прозвище) – стоящее. Я – о герменевтских закрутках.
Mallarmе.
Если в «очевидность», то:
В сочетание Зла и Тревоги. Malum (лат. Зло) и Alarm (англ. Тревога) или a l’arm (франц. К оружию!).
В российском воинстве его (Аларм) также пользовали. В том числе и при пожарах-мятежах. Так, и «караул!» (притянутый из тюркского) – сюда же аукает.
Возможные смыслообразы предлагаю выстроить самому читателю.
К чему вспомнил (о нём)?!
Пусть будет просто «к слову». Вернее, к брошенному мною отклику на «Майские грозы» Вани (Ваньки Жука).

«Осада Иерусалима. Музыка И. С. Баха, слова Т. Тассо. Прелюдия»

В. Ж.

В часину майского заката
Не слышен смех однодворчан.
Ещё тревожней по ночам,
Когда знакомая токката,
В мордент зачатая звучит,
И аромат слезы-свечи
Сильнее всякого муската.
Как злоключения Торквато
Острей печали сургуча.
(27.05.2024)

Стих самого Вани (хороший стих!), здесь (по крайней мере, пока) приводить не буду.
«Сопроводительное» было таким:

Ваня (Привет!). Сначала мне, под твоё (тревожное!), вспомнилась знаменитая песня Соловьёва-Седого (на слова Фатьянова). Так я перепрыгнул от тех, кто с «одного двора», к «однополчанам».
Потом я решил подразнить – не тебя, а свои «припоминания»! Ну, и как у меня часто случается, начал заплетать в духе Малларме (чтобы никто ничего не понял)) ).
Атрымалася вось што (цьфу на мяне, а табе – дзякуй!)
Заметь! Твоих «однодворчан» я всё одно предпочёл фатьяновским «однополчанам».

Ваня откликнулся вчера к ночи. «Реверансы» (в адрес моей светлости) можно было бы и опустить, но приведу всё

Здравствуй, Вольф! Извини, что задерживаюсь с ответом, но я подсократил своё пребывание на стихире и думаю ещё уменьшить количество времени. Как-то не уютно стало, в былые времена дрались за рейтинг, а теперь и про него забыли. Воюют до смерти из-за войны. А мне совсем не хочется воевать, неправильно это решать споры с оружием в руках, пусть и это оружие пока только стихи.
«Однодворчан» ты здорово пристроил в строку. Особенно обидно, что и такое случается. Знаешь у меня близкий друг русский, а жена украинка и, естественно, дети украинцы. И вот он говорит, что дома сидит, как в засаде и его родня обложила. А сын назло отцу пошёл в армию воевать за Украину, хоть у него была бронь... К чему я тебе это рассказываю, что хуже чем сейчас я времени не припомню. И поэтому стихи тоже уже не радуют.
А в духе Малларме ты здорово «заплёл», только вот я не думаю, что широкая общественность в курсе кто он такой:) Даже интересно было бы узнать, что народ вещает по этому поводу.
Спасибо, дорогой, что вернулся! Общение с тобой добавляет настроения, что немаловажно.
Будь здоров, береги себя и родных и до новых встреч!

Как у самого Вани «с Малларме», не ведаю, но среагировал он на мою «плётку» и адекватно, и иронично. Упоминание о «спорах с оружием» (мабыть, и случайное – что не менее ценно) – и вовсе ко второй составляющей «прозвища». В её французской транскрипции («к оружию!»). А «назло» я выделил уже «по инерции» (к «первой части»).
Получается, что, либо Ваня «знамя (моё) подхватил» – не суть важно, насколько в сознанку), либо я не шибко в своём «заплёте» промахнулся.
Раз уж я к своему виршу снова вернулся, кое-что в нём «расшифрую».
Мордент.
В музыке...

(итал. mordente, букв. – «кусающий, острый») – мелодическое украшение, означающее чередование основного звука со вспомогательным. Все морденты исполняются за счёт длительности основной ноты. Мордент, как и вибрато (а также и трель), обозначается в нотах короткой горизонтальной волнистой линией.

Токката и фуга ре минор (BWV 565) Баха, котору я действительно по ходу камлания верша слухал, начинается именно с мордента.
А мне оно (слово уже!) заходило ещё и в переклич с лат. mors (смерть) и всякими «мортале», от него производными. Ну, или хотя бы к Мартину (Мортену) – от бога войны Марсия.
Аромат... Даже без «слезы-свечи» недурно просто в аллитеру. Как к «морденту», так и затаённому между строк «аларму-малларме», который сам отзывался и в «тревожности» (ночей), и в ту же «оружейность-окопность-ополчённость».
О злоключениях-заключениях Тассо (Торквато) смотрите сами.
Да. Главный его твор величается не «Осада Иерусалима», а «Освобождённый Иерусалим» (1581). Не исключаю, что упоминание об Иерусалиме намекало уже и на беды-тревоги современного Израиля.
Острее печали сургуча... Едва ли не самое «маллармистское» в тексте. В «заплёт».
Нууу... «Острое» – как бы просто в переклик с итальянским mordent. «Печаль»... Если просто к аромату – точно в «заплёт»! Но в сочетании со всей Темой (Ваниной!) – вполне.
А ещё и в «дразнилку»: печаль сургуча – печать сургуча.
Ну, а имя (сургуч)... В русском оно, возможно, тянется к чему-то тюркскому. Где означает «красящее вещество для крепления лезвия ножа к рукояти». А последнее... И к «остроте» (морденту) и к «к оружию» (аларму-караулу).
В общем – Печально... Всё.
Даже – удручающе.
Что касается собственных (в Былом) прогулок об руку со Стефаном (М.)... Занимало это меня несколько лет назад (в связи с некоторыми «сочинениями» вокруг символизма как такого). Но – песня та достаточно долгая, потому и затягивать её здесь не будем.

31.05.2024