Показалось

Вот идёшь по вечерней планете,
бросив нахер и домну, и плуг,
потрясая картохой в пакете
и подвоха не видя вокруг.

Те же милые сердцу хибарки,
тот же Ленин с перстом в никуда,
и Абу мастурбирует в парке,
и собаки гоняют кота,

и в кафешке всё тот же И. Кучин,
и река, и весна, и сирень,
но над этим покоем дремучим
нависает крылатая тень.

И, ваще не пугливый ни разу,
закусив удила невзначай,
огибаешь бегом нефтебазу
и заправку, на всякий случАй.

Исполняя аллюр в полукедах,
ты вживаешься пегим конём
в злое время крылатых мопедов
и свою географию в нём.

От пропеллеров, словно от тёщи,
ты петляешь и прячешься, но
у кого-то намного пожёстче,
у кого-то везде сожжено,

у кого-то... но с прошлого лета
ты – домашний, напуганный зверь,
и, предчувствуя близость мопеда,
забежишь в приоткрытую дверь.

А в подъезде отдышишься малость
у пропахшего страхом угла.
Слава Богу, опять показалось,
и картоха в пакете цела.