Как-то в мае. ч. 1-13. Поел борща-тогда душа поёт

                май 17г.
Как-то в мае в день субботний шёл со списком на базар,
будет борщ варить сегодня мне хохлушка – «божий дар».
Наказала, мол, по списку точно всё купить, а то –
прекратит всю «переписку», так сказать, она потом.
Ну, угрозы есть угрозы, но не в глаз мне ведь, а в бровь –
где шипы там есть и розы, а, где розы, там любовь.
Выбор каждого по вкусу, по желанью, по душе,
но, когда любви есть узы, выбор сделан ведь уже.

Выбор между «божьим даром» и яичницей простой –
ты вот с нею ходишь парой или всё, как холостой?
Холостой заряд бывает, но, как стрельнет, в уши бьёт,
только в цель не попадает, ну, как тот, кто много пьёт.
Вот, представь себе: хохлушка, борщ, бутылка, сала шмат –
не яичница-болтушка и не холостой заряд.
Аромат борща, как розы, говорит лишь о любви,
а в готовке, без вопросов, есть секреты ведь свои.

Борщ заправит старым салом, чесночком для молодца,
чтобы ложка аж стояла до победного конца.
Ну, а после первой ложки, смачный чуя аромат,
выпьешь водки с ней немножко, поднимая свой заряд.
Борщ – не просто так для вкуса, подзаправиться и всё;
борщ – важнейшее искусство, что любовь в себе несёт.
Не нужны тут сеалексы, ну и прочие дела,
борщ – прелюдия для секса, вот, душа что поняла.

А с душою не поспоришь, борщ почувствует – и вот:
на хохлушку смачно смотришь так, что за душу берёт.
Но, ведь борщ – не щи, дружище, и его нельзя хлебать,
а прелюдия не ищет, чтоб вот сразу раз – и брать.
Вот, вгрызаешься ты в мясо, перед этим водку пьёшь,
столько, чтобы было ясно, что до капли съешь ты борщ.
А потом, вздохнув, что мало, понимая, что нельзя –
ведь прелюдия устало говорит, мол, это зря.

Ну, не буду лезть в детали – в том у каждого своё,
мы писали, вы читали, что добавить, ё-моё?
Скажет так про борщ всё это, кто хоть раз его поел.
Борщ – из всех меню обеда, как в хоккее НХЛ.
Ну, бывают исключенья и в хоккее, так сказать, -
если нет вдруг настроенья, лучше вовсе не играть.
Но, ведь рано или поздно будет боевой настрой,
а когда сойдутся звёзды, нужен нам хоккей такой.

И тогда берём мы клюшки или ложки – и вперёд,
и в тарелки нам хохлушка поварёшкой борщ нальёт.
Ну, попробовал ты – то-то: вот хоккей-то так хоккей,
борщ, да с хреном, есть охота, что? – не так? – да нет, Окей!
На такой высокой ноте разговор пора прервать,
вот базар уже напротив – нужно список доставать.

О базаре, что базарить - там в субботу – не пройти,
а по списку всем затарить очень трудно по пути.
Вот, толпа рекой степенной, до рядов аж от ворот,
продвигаясь постепенно, как бы всех волной несёт.
у рядов река на речки разделяется, ну что ж –
через эти вот протечки ты туда-сюда плывёшь.
Там – не то, а здесь – не это, шепчешь что-то ты про мать,
но ведь нужно до обеда, всё купив, хохлушке дать.

Так бы бросил всю затею, на-фиг, на-фиг бы сказал,
нет, я, всё-таки, успею одолеть базар-вокзал.
Кто торгуется, а мне бы лишь бы список обнулить,
но не так, чтоб пальцем в небо, а всё нужное купить.
Ёлки-палки, где же список? – неужели обронил?-
но, состав борща я быстро весь в уме восстановил.
Чтобы с мысли мне не сбиться, про базар вам расскажу,
в этом трудно ошибиться, что понятно и ежу.

Базар весной, да в день субботний, напоминает ледоход,
когда тебя толпой сегодня вдоль берегов реки несёт.
Когда, где тонко, там и рвётся, и что-то, ухая, трещит,
то льдина в воду бултыхнётся, а, вниз сползая, запищит.
Но, ты зажат всей массой льдины и очертаньем берегов –
пути есть неисповедимы, а есть пути для дураков.
Но, тут совсем другое дело, когда любовь тебя ведёт;
душа, когда уже запела, то, хоть в толпе, она поёт.

И тут с удвоенною силой путь пробиваешь к берегам –
ведёт в пути и образ милой, и список, где же список там?
Ещё раз щупаю карманы – ключи там, мелочь; ещё раз…
Порой в пути мы сами странны, со стороны как видят нас.
Ну, что поделаешь – привычка: всё ли на месте? – проверять,
чтоб даже птичку-невеличку тут невзначай не потерять.
Вот, ты про что?- вдруг спросишь позже, а я скажу:- Потом поймёшь.-
вот, список маленький, но, всё же ведь без него не сваришь борщ.

Есть в жестах символы и смыслы – чуть что-то сделал невзначай,
и могут быть такие мысли, что, как с плохой заваркой чай:
и пить не хочется, и жалко чай этот в мойку выливать.
Вот, два конца имеет палка, одним концом, чтоб ударять,
другим – за палку чтоб держаться, вот, так и в жестах смыслы есть,
есть смысл – со смыслами расстаться, хотя бы нам сейчас и здесь.

Ну, мне пора уже скупиться, нет, не скупиться, а скупать;
как улыбаться – не жениться, так видеть овощи – не брать.
Ведь было сказано хохлушкой, мол, только свежее бери;
пожалуй, я начну с петрушки, пора же брать, чёрт подери.
Так, поспокойнее, дружище, держи в руках сейчас себя –
ты же на борщ продукты ищешь, хохлушка с ними ждёт тебя.
Порассуждал, но всё уж, хватит, пора решительнее быть,
а то затопчут, всё расхватят – придётся долго тут ходить.

Процесс пошёл, что и понятно, ведь здесь, как в Греции всё есть;
в толпе быть очень неприятно, как в вот такой – сейчас и здесь.
Минут на тридцать вас оставлю, мне в это время не до вас,
но вам послание отправлю, чтоб поразмыслили сейчас.

В любой толпе свои есть цели: цель на базаре – всё купить
чуть посвежее, подешевле; цель на Болотной – замутить.
Толпа стоит, орёт и скачет, и проклинает, и гудит,
от напряженья кто-то плачет, а кто-то радостно визжит.
Одних там движет злоба к власти, других другая движет злость,
в любой толпе бушуют страсти, их лучше б видеть не пришлось.

При Горбачёве были тОлпы тех, кто «свободой» шёл дышать;
там кто-то получал и пО лбу, был кто-то вынужден бежать.
А были толпы в гастрономы, за водкой, куревом, за всем,
что продавали по талонам – то время смутное совсем!
В толпу народ весь превратили, но, ведь народ наш – не толпа;
когда ту смуту победили, народом стали вновь тогда.
Цель у народа – жить получше, но, если трудности в стране,
то, понимая, жить и в дружбе, и как бы на одной волне.

Но, есть толпа прозападралов, пусть небольшая, но ведь, блин,
под видом как бы либералов вбивают между нами клин.
Пытаясь, в этом нет секрета, как в девяностые года,
нас превратить в толпу, но это у них не выйдет НИКОГДА.
Не повторить того, что было, мы помним западный их путь,
их власти памятник – могилы, они и есть той власти суть.

У нас ментальность ведь другая и наши ценности – не их,
для нас Россия – мать родная, плевать нам на меньшинства их.
Меньшинства – малые народы для нас святое, это да,
меньшинства их – другой природы, где патология одна.
Нам это нужно? – нет, не нужно, и ни к чему нам их парад,
в котором, как бы их, наружно легализуется разврат.

Ну, пару слов скажу о греках: когда-то было всё у них,
но, сунул грека руку в реку – и всё исчезло в тот же миг.
Река Европы всё забрала и утопила греков флот,
а что взамен она им дАла, то грек в реке той не найдёт.
Вот это Запада работа – страну на счётчик натянуть,
лишить источников дохода, сказав стране:- Ну, в добрый путь!–
Вот в чём прозападная сила: с улыбкой, гадя, управлять,
чтоб, как сказали, так и было, чтоб не смогли на них пенять.

И не каких тут демократий, сказали – делайте, а то,
мозги, мол, быстро вам подправим, как в пробандеровском АТО.
И вот: прозападралы наши, нет-нет, не наши, но у нас –
хотят, чтоб Запад сделал так же и не когда-то, а сейчас.
Вы, что, ребята, – опупели? - у вас мозги-то ваши где? –
на них вы сами где-то сели, ну, где-где-где? – сказать? – везде!
Но, как, ребята, не садитесь, ну, сами знаете уже –
вы ж «в музыканты не годитесь», вы нам давно не по душе.

Вы все играете фальшиво, от злобы струны рвёте вы,
всё, что вы сделали, – паршиво, как видно, руки-то кривЫ.
«Подрихтовать» давно вас нужно, не в шутку даже, а всерьёз,
причём, мозги лишь – не наружно, чтоб вам для нас играть пришлось.
Мы скажем всем таким, как Сытин, кто в злобе к власти, к нам, к стране:
гнилую сучность вашу видим – ваш сук на ихней стороне.

Ну, нет мне времени пророчить, задача – всё купить на борщ,
а всяких сытиных и прочих в расчёт при этом не берёшь.
Плевать на их толпу кусачих и злобных к власти нашей, но,
нельзя им власть давать – иначе, они опустят нас на дно.
Ну, хватит мне о них базарить, когда базар вокруг меня,
осталось мне чуть-чуть затарить – и возвращаться буду я.
Куда-куда? – к своей хохлушке, и будет борщ – ещё какой! –
борщ, как прелюдия к пирушке, где «будет сниться» нам покой!

Но, мы покой искать не будем – не для того тот пир для нас,
пока в запасе две минуты, вот, в тему анекдот как раз:
Однажды на обед был борщ, чеснок и сало,
но, этого всем показалось мало -
бутыль горилки на столе уже,
и вот теперь обед им по душе.
На этот аромат вдруг муха прилетела,
да вот беда — в борщ тут же залетела
и машет крыльями, мол, выручи быстрей!
Не пОнял! - повар тут сказал, как будто ей, -

Я вашу мать, тебя и ваших.. — шлёп
и поварёжкой этой мухе в лоб...
А борщ наваристый, горячий, ароматный,
но, не поймите вы, пожалуйста, превратно,
потом, что было, то — не для утех,
а, повар пострадал, конечно, больше всех.
Хотел, как лучше, вышло, как всегда.
Мораль одна — где пьянка, там беда!

Ну, так вот – иду с базара, борщевой набор в руке,
аж вспотел – ну, с лёгким паром! – хоть иду не налегке.
Вот, несу кочан капусты, лук, картошку и морковь,
свёклу, хрен – волнуют чувства, ведь, где хрен, всегда любовь.
Вот, иду себе, весь в мыслях – то да сё, хохлушка ждёт:
прямо? - в переносном смысле? – как уже тут повезёт!

Время есть о Трампе вспомнить, сколько ж сказано всего,
да, пришлось бокал наполнить, чтобы выпить за него.
Вспомним прошлый год, как было в то восьмое ноября,
да, за Трампа много пило, не понять нам – зря-не зря.
Но одно отметить нужно: обострил он там, да так,
что, как видим, им не чуждо там устраивать бардак.
Обнажил он все проблемы, что Барак поднакопил,
но, пришло, как видно, время, чтобы выплеснуть свой пыл.

Майданутых там немало, что устроили майдан;
били там, куда попало, мат на мате был от дам.
Кто ж такие демократы? – что хотят, что ждать от них? –
отчего там драки, маты, толпы скачущих и злых?
Что у них там – нам в новинку, это в прошлом всё у нас,
«стоит выделки овчинка» у революционных масс?
Мы всё это проходили, в Украине так идёт,
но, чтоб там друг друга били, мог предвидеть идиот.
Мы-то видели дебаты, Клинтон как себя вела;
да, какие демократы и такие там дела...

Ну, отвлёкся я, ребята, чтоб коньяк взять по пути,
и теперь уже дебаты веселее мне вести.
Ведь коньяк мне греет душу, а чего же ему не греть,
с коньяком-то встреча лучше, было так и будет впредь.
Хоть и борщ, само собою, - это радостный момент,
а под водочку особый ощущеньям аргумент.

Но, всему своё есть время, у всего есть свой процесс,
вот, сначала сеют семя, урожай потом уж есть.
Борщ сварить – процесс-то сложный, даже если помогать,
тут как раз коньяк поможет сам процесс весь ускорять.
По чуть-чуть, для вдохновенья важно не переборщить,
о счастливых чтоб мгновеньях в том процессе не забыть.
Это я сказал недаром, не приемлю в этом спор,
время есть в пути с базара наш продолжить разговор.

Но, в пути, через дорогу, подрезает в этот миг
вылетевший нагло сбоку на меня какой-то псих.
В вышиванке, крест огромный, может, ряженый какой? –
может, шар какой-то пробный на таран идти такой?
С прибамбасами машина, шёл под кайфом на обгон,
и ведь явно, как вражина, проскочил «на зебре» он.
С бородой, промчался лихо, метя в борщевой набор,
что-то дрогнуло у психа и заклинило прибор.

Руку снял с руля на ногу и куда-то положил,
плюнул я ему в дорогу, ну, и матом обложил.
Как же можно тут без мата, без отдачи вслед ему? –
только вслед ему дебаты проводить мне ни к чему.
След простыл его, он помер – номер сделал и амбец;
украинский был тот номер, вот бандеровский подлец.
Да, граница рядом с нами, подлецов там много есть,
что въезжают временами, чтоб майдан устроить здесь.

Только «номер дохлый» этот – их прибор заклинит вмиг,
в этом есть один лишь метод – игнорировать всех их,
или вышибить клин клином, что не сделал «Беркут» там,
а вот сделал бы – то мирно там закончился б майдан.
Власть должна же быть народной, не бандеровской, а то –
в этой власти сумасбродной получается АТО.
Майданизм, как чертовщина, банд бандеровских свой пляс,
дым вонючий жжёной шины, копоть майданутых масс.

В этой копоти Бандере присягали в сотнях там,
по-бандеровски зверели, как зверинец, стал майдан.
И зверьё в своём экстазе показало: кто есть кто,
и с майдана вся зараза вышла и пошла в АТО.
Танки,  тысячи военных, бомбы и системы «Град»,
Десять тысяч убиенных и Донбасс, как Сталинград.
И террор в стране, и пытки, и сжигание людей –
вот такой «букет» фашистский от бандеровских б.ядей.

Всё им сказано как надо, но, добавим:- Вашу ж мать,
нужно вышвырнуть на Запад всю фашистскую их рать!
Ну, пора тут ставить точку и вернуться к Трампу нам,
чтобы, как бы по кусочку, показать, что сделал Трамп.
Мы надеялись и ждали: будет радостнее жизнь,
чем при Клинтон и Обаме, не под их «демократизм».
Эти наглые «субъекты» «в клочья рвали» страны те,
не прозападный где вектор, а российский вектор где.

Эти Хиллари с Обамой, эта парочка «крутых»,
(что сказать мы можем прямо: исключительно тупых).
В том Задорнова мы вспомним – не для смеха, а как факт,
что по праву мы дополним исключительность, как акт.
Каждый акт их исходящий – это хаос и война,
ну, тупые – в настоящем, что творится, их вина.
Вот на этом фоне актов появился Трамп – и вот:
там на выборах, де-факто, вывод сделал свой народ.

Народ Америки не выдержал «вертепа»,
умней народ и всей элиты, и Госдепа;
чудес на свете не бывает – так случилось,
что чудо – выбором народа получилось.
Ведь большинство народа там сказало прямо,
что им «обрыдла» вся политика Обамы,
ну, а у Клинтон будет время подлечиться,
да и у Трампа есть чему ей подучиться.

Но, как случилось, так уже случилось –
на настоящий мир надежда появилась,
ведь выбор сделан и надежды не напрасны,
что может будущее наше быть прекрасным!
Но, всё, конечно, лишь от нас самих зависит,
и мы надеемся: страна в том «не зависнет»;
ну как за Трампа не поднять хоть рюмку водки –
в его победе есть нам радостные нотки!

Оказалось, что на деле – всё не эдак и не так:
конгрессмены опупели, Трамп – почти что как чудак.
Погрузился мир весь в хаос – им на это наплевать,
плюнуть нам в ответ осталось и сказать:-  Да, вашу ж мать!-
Даже хуже всё, чем прежде, а в Америке разброд,
да такой, что нет надежды, взбаламутился народ.

Ну, пуская там баламутят, даже лучше если так,
может, Герцена разбудят, может, будет порожняк.
В смысле: там всё рассосётся, исключительность опять
к ним на палочке вернётся – будет что опять сосать.
А пока порассуждали – было как и что потом,
мы почти пришли – не ждали? - от угла – мой третий дом.
Борщевой набор сжимая, я к хохлушечке бегу,
про неё и борщ слова я не сказать я не могу:

Опять про борщ, ну, как же без борща,
жизнь без борща, как пиво без леща,
пусть хвостик хоть, и даже на двоих,
с ним слаже пиво, да и жизни миг.
А борщ со старым салом, с чесночком,
под водочку, с зелёненьким лучком -
что аппетитней и вкусней ещё,
чем твой обед с украинским борщом.

Когда хохлушка варит этот борщ,
то Украине славу ты поёшь -
а, аромат так может дух поднять –
тебе хохлушку хочется обнять.
Поел борща — тогда душа поёт,
вот слава где — она в борще живёт,
запел с хохлушкой — все слова твои
по-украински — слава в них любви.

Поел борща — и к жизни аппетит,
вся с Украины шелуха слетит,
проходит всё, но, слава не пройдёт,
что было — в сердце каждого живёт!
Проходит всё, но, слава не пройдёт,
что было — в сердце каждого живёт!
Проходит всё, чуть время пролетит –
вся с Украины шелуха слетит!