Anechka

                ANECHKA
               
                ТЕТРАПТИХ

Жизнь формируется дребеззгами 
Ранимых душ керамических.
Моё сердце в груди не шевелится
Практически,
Когда мыслю о возрождении
Судьбы с виду загубленной.
По частям ее сложении
В конструкцию трудную,
Но осуществимую,
Ведь всё исправимо.
Я нашел свою Любимую,
Посвящаю тебе, Любимая.

                Глава первая
                В поисках Любимой

Жизнь соткана в мелочах,
Я повествую о простых вещах,
Ведь нет силы молчать,
Рот закрыв на засов.
Я был из тех пилигримов,
Кто брёл трудно, пытливо,
В поисках Любимой
Среди каменных лесов.

*
Я кричал так громко,
Что слюни брызгали наружу.
Звучал я гром как,
Брызги летели словно из лужи
От колес неаккуратного таксиста,
Окутывая прохожих,
Их московскую и бархатистую
Кожу
И мысли,
Что компотом скисли
Кизиловым,
Я не был помилован
Времяпровождением
Со странным окружением
С лицами покойников,
Молодых, но морщинистых,
Как на подоконнике
Цветы от холода щетинятся.

*
Читал философские выкрики
Из прошлого тысячелетия.
От чего страдать привыкли мы?
В чем наше предназначение?
Повторюсь, я глаголю
О простых вещах,
Раздавал эпитеты и глаголы,
Курил только натощак,

Юность мне позволила так.

Пил я с пристрастием МНОГО,
Я ведь поэт, ВСЁ ЖЕ,
Не страшны мне ПРЕЗРЕНИЯ.
 
В два стакана наливая СТРОГО,
Помнится, что, ПОХОЖЕ,
Для меня и моего ГЕНИЯ.

Дрался, такое не раз бывало,
Играл в кости и рулетку.
А зубы мои, что белее крахмала
Стискивал в клетку.
Каждую ночь глаза зажмуривая,
Я представлял тебя отчетливо.
Но будни казались хмурыми,
Контуры нечеткими.
Я боялся, что ты - иллюзия,
Моя глупая выдумка.
Всё равно, что щуриться
В едкой пожарной дымке, и
Во снах ты являлась нередко мне,
Голос твой слышал, как музыку.
И была ты такой же брюнеткою,
Где-то скрывшейся музою.

*
Я шёл за тобой из последних сил
Средь лабиринтов бульварных зеркал,
Но все же никак не находил,
Где я только тебя не искал ….

В ресторанах,
Там хруст челюстей,
Жующих добычу столичную.
 
Как не странно,
Такой порядок вещей,
Мне казался привычным.

И снова, и СНОВА,
Ведь не сказать даже СЛОВА,
Когда рот полон свеклы
Мяса и супа,
Где разговоры немЫ,
От этого глупо мне!

Те были кто-то, не мы.
 
И затем уходил по наитию,
Шёл вдоль мостов горбатых.
Меня приветствовал Юпитер
Средь ночного променада.

А я чувствовал, как пахнет твоя помада.

И дальше направился
В библиотеки,
К друзьям на квартиру,
И в скверы живые.

Не останавливался,
Как бурные реки
Заполняют по миру
Русла кривые.
 
И каждую ночь один только сон
Где ты ждала ответа.
«Сомнения прочь, терзания вон,
Твоя я, но где-то …»

Был в панике,
Шаг отмерял
Время отрезки.
Как памятник
Я замирал
Над бездною,

Чтобы встретить тебя, принцесса.

*
Я сидел на Казанском вокзале
В бушлате
И берцах.
 
Меня в армию призвали,
НАте,
Казармы, молодое сердце.

Жуткий ареал,
Моё НАСТРОЕНИЕ
Подавленно,

Тебя я искал,
А теперь построения,
И словно избавлена
От меня ты без времени.

Радоваться было непросто
Среди ржавых рукомойников,
Как от прогулки среди погоста,
В гостях у покойников.
 
И казалось, что может быть хуже,
Чем отвращение
Цвета хАки?

Моя голова стремилась наружу,
Я ждал возвращения,
Боясь только плахи.

Тебя не найти - таковы были страхи!

Первая ночь, во сне тебя нет,
Сплошная тьма черноземная,
Одним словом - ПЛОХО,

Когда тебя ищет по всюду поэт
Средь рифов казенного
Голгофа.

На ужин была капуста,
От вони сжимались веки,
Не рад такой пище.
 
Как говорил Заратустра
О сверхчеловеке
В романе Ницше:

Таков добродетель
В солдатской диете.

Сказки на ночь от командира,
Сон мой выдался крепким.
Как заварка чифира -
Гадостью редкой,

Ведь не снилась мне ты, моя брюнетка.

Я понимал своё отдаление
От тебя в замкнутом бетоне
Кризисной казармы,
 
Где я командир отделения,
Кто тонет
В метафизике кармы.

Но к завершению службы,
Тебя не забывая,
Громадным телом неуклюжим,
Перевернулся у края
 
Армейской шконки,
В эту ночь не будили подонки

Армейского поэта
Мне явилась ты, нежная
Сказав, что ты где-то,
Ждёшь как и прежде меня.

Я утром сильно расправил
Свои плечи горбатые,
Аж хрустнуло что-то.

Теперь больше нет правил,
Мне пахнет помадою,
Твоей, а не потом,
Заполнившим роту.
 
Я не зря просил у Вселенной прощения,
Значит есть еще силы на мое возвращение.

*
И вот, я вернулся наружу
В гражданское общество.
В осеннюю стужу
Московского одиночества,
Любовной повести,
Окутанной льдинами.
Я продолжил поиски
Своей Любимой и
Круг замыкала цикличность
Прошлого веяния.
По барам бродил я столичным
И другим заведениям.
В дыму асфальта расплавленного
Мне с поиском не справиться.
Быть может пуститься в плавание
За своей красавицей?
Или птицей железной,
С реактивным двигателем
Пролететь сквозь небесного
Повелителя?

Вдруг пройдут дни разбойники
В однотипности вязкие.
Рюмочки и тарелочки,
 
Понедельники, вторники,
Будни и праздники,
Не найду свою девочку …

А лучше ТАК!
Достать из кармана
Последние грошики.

Червонец и пятак,
Собрав рванную
Сумку дорожную,
Улететь, простившись с прошлым.

И умчался в окрестности
Субтропической плоскости.
Оказался я в местности
Берега черноморского,
Дальше продолжив поиски …

                Глава вторая
                Любимая нашлась

Солнце стояло в зените
Над сочинскими Афинами.
Я громадный зритель
За горбами дельфиньими.
Здесь не пахло пожарами
Московского прошлого,
И ничто не мешало мне
Прискакать хромой лошадью

К тебе, моя хорошая.

Ноги в джинсах вели меня
По дороге выбранной.
Я был принц хоть и без коня
Белогривого.
В зАмок тот заточенный средь
Утёсов каменных,
Я ворвался как дикий зверь
Своей стаей оставленный.

Помню капли на теле,
Помню запахи хвоя.
Замок тот был отелем
Я пришел за тобою.

Глазами окинул все я углы
И вдруг в тебя я их врезал.
Стали глаза как планета круглЫ,
Сердце билось под такт марсельезы,

Ведь увидел свою я Принцессу.

Сон мой материализованный,
Точь-в-точь под копирку.
Я парализован был
Твоей улыбкой.
Твои волосы римские
Чернее космоса,
Скулы словно высекли
Вожделением Эроса.
Глаза мёдом каштановым
Меня жгли южным пламенем.
Был распят под платаном я,
Окружен был пальмами.
Мой кадык упал якорем
В пищеводную пристань.
Чувствовал себя дикарём,
А не принцем я.
Ты стояла Богинею
Мифов греческих,
Боялся погибну я
В муках нечеловеческих.
Губы контуром розовым
Как разрез спелой вишни.
Лепестком майской розы
Мне сносили крышу,

Что из этого вышло?

Я не трусливый пёс!
Никогда я таким нЕ был!
Глаза всегда наливаются клюквой!

Но рот мой жевал будто черствый овёс,
А ты была Небом!
Не вымолвил ни одной ласковой буквы я!

Я встал в позу
Расхитительного   
И немытого гунна,

А ты была розой
Восхитительной
Среди тёплой лагуны.

Когда школьнику нравится девочка
Он рвет ее тетрадку,
Дёргает за кОсу.

Сам себе я казался нЕмощным,
Нескладным
Подростком.

Поверь, говорить мне было не просто.

Речь из моих кривоватых губ
Была как шлюха порочной.
Лилась как из ржавых труб
Водосточных
На нежный цветочек.

Спросил твой телефон,
Что-то там бормотал
Балаболом московским.

Я был как Иерихон
У реки Иордан,
Не уставшим бороться.

На свой громкий вопрос
Я услышал ответ:
Не знакомлюсь я,
Просто,
Нет …

Твой ответ меня не лелеял,
От него я и впрямь обезумел.
Да, тебя я дразнил как Помпея
Дразнила Везувий.
Я понял на деле важнее
Усилия.
Взять тебя будет сложнее
Бастилии!

Номер дала мне,
Но вмиг заблокировав
Тебе неугодного абонента,

Зашторила ставни,
Не вписав даже имени
В свою телефонную ленту

А может вписала?
«Артур Москва»
Новый день пролистала
Моя тоска.

Но новый пророчил мне надежду,
Я видел тебя во сне все чётче.
Во снах как-то легче было быть нежным,
Презентовать свой словесный почерк.

Я приходил каждый день в тот отель,
Смотрел из углов тебе невидимых.
В летний зной, меня кутала метель,
Не смог ни слова я выдавить.

Собрав всю свою волю в кулак,
Я подошел и представился:
Послушай, я может с виду дурак
Но ты мне очень понравилась.

Всего лишь миг мне подари,
Шанс на касание,
Встречу нежную.

Подумай, не говори,
Больше не стану я
На тебя вешаться.
 
Думалось мне, что так будет вежливо …

Взрыв атомной бомбы случился внутри
От эндорфинов юных.
Не знал, что пророчено мне впереди
Твои сладкие пробовать губы
Шикарные,
Ведь не был уже я ни гунном,
Ни варваром,
Я был Артуром.

Ночное кафе,
Малиновый коктейль,
Салат, кстати, греческий.

Забыл о Москве,
И больше метель
Мне не сулила вечности.

С тобой мы гуляли под соснами,
Шептала моё ты имя.
Ты - ангел с небес мне посланный
Или Богиня.

А рядом раскинув якорЯ,
Нас приветствовал прибой.
Я говорил, что ты - моя,
Ты говорила, я - твой.

В губы твои вонзался,
Как кинжалом в ножны.
Еще одна ночь осталась
В прошлом.

Те были сутки одни из семи,
Дальше по нарастанию.
Отели, кафе, карусели, такси,
Как лед на гальке таял я.

Наша любовь стала выше
Небосклона
И альпийских горных дуг.

Романтичнее Парижа,
Барселоны,
Падая в объятия перекрестка моих рук.

Вставали с тобою вровень,
Нет, не по росту,
А так!

Ладонью к ладони
Дёснами к дёснам
Устами в уста.
 
Любви нашей квинтэссенция
И душ идиллия,
Важнее путевок в Венецию
И Сицилию
Невидимым поездом
Живых эмоций.
Пускай дальше строится 
Наша башня с балконцем.
Наша крепость из камня
Белого,
Для меня всегда останешься
Первой ты.

Вот седьмой день
Падает красным закатом
В море Чёрное.

Я с тобою всего лишь тень
Солдата
Влюбленного.
 
Да, солдата!
Теперь я знаю, как пахнет твоя помада.

Говорить, что люблю тебя
Не было смысла,
Ты итак знала.

На блюде седьмого дня
Слышен был выстрел,
Как знамя
Огня,
 
Выходи за меня.

Кольцо на палец надела ты
Тонкий бархатно-нежный,
И платье жемчужно-белое
В цвет нашего побережья.

Ты влюбила в себя поэта,
Забудь про любые невзгоды.
Впрочем, поэтому
Прочти ниже Оду:

Ты похожа на сны,
Словно в кадрах зелено-бежевых,
Как поцелуи весны
Среди теплых песков прибрежных, и
Ты пахнешь как бриз,
Как пальмы, цветы средь осени.
И как анис,
Окруженный кустарной проседью.
Твои губы на мель
Посадят армаду.
Они как карамель
Под оберткой помады.
Твои волосы - ночь
Беззвездного космоса.
Загар твой точь-в-точь
Оливок из Родоса.
А глаза - карий лес
Утонул в изобилии.
Они лучше, чем секс
Красивее лилий.

*
Резюмируя всё вышесказанное,
Мне добавить лишь только хочется,
Что ты создание сказочное,
Развенчала меня с одиночеством.

*
Брёл за тобой сквозь дюны я,
Плыл за тобой дельфинами.
Мы были такими юными,
Нашёл я свою любимую.

                Глава третья
                Инженерия судьбы

Морской волной нас бросило обратно
К брусчатке мостовых московских дней.
Где ритм жизни спазмом миокарда
Подсвечен был морганьем фонарей.

Смотри, мы крепкая семья,
Ячейка общества,
Хранители традиций.

Поклялся я беречь тебя
От одиночества
Под куполом столицы.

Тебя вполне устроила Москва,
Её гранитная фигура
В звездах кремлевских словно стразах.

И растворилась ранняя тоска
Артура,
Как выхлопные над «Садовым» газы.

Мы жили в скромном метражЕ,
Зато в своем.
Жилищные вопросы

Отпали в верхнем этаже,
Где мы вдвоем
С тобою взрослые.

В обнимку мы с тобой встречали
Рассветы,
Мы не были богаты.

Зато и не было печали,
Что где-то
Розовей закаты.
 
Но вскоре стал я адвокатом.

А ты открыла бизнес
Прибыльный,
Мы начали приумножение.

На мыс наш
Прибыл вмиг
Корабль людского уважения.

Мой голос разрывал трибуны
Дворцов судебных правосудия.
И миру вновь явился гунном,
Хоть и в костюме я.

И наши громкие пожары
Кострами поднимались выше
Тумана
Над Килиманджаро,
Московских крыш
И крыш Милана.

Любовь подогревали цели,
Тебя хотел я неустанно.
Тебя хочу я постоянно
В семиконЕчности недели.

И наши чувства слишком остро
Перерастали все преграды.
Я с дьяволом на перекрестке
Ходил вечерним променадом,
 
Чтобы была ты только рада.

А вечер мне сулил надежду
Быть к награде
Посланным.
 
С тебя сорвать одежду,
И на кровати
Помять все простыни
 
В однокомнатной усадьбе,
Подаренные нам на свадьбу.

ЗатАрившись зорким биноклем,
Как у генерала Врангеля
С диоптриями симметричными   

Обещал показать Константинополь
Тебе, или Англию 
И страны тропические.

И пока мы в лЕту не канули,
Не стал я горбатым и старым,
Полетели в Доминикану и
Пески Занзибара.

ПарИли над Андами
Мы, влюбленные русские.
Прошлись по Таиланду
И по Турции. 

«Но знаешь, что на самом деле краше и ближе
В неизведанных лонах,
Тропической влаге,
Локациях мейнстримных,
Вводящих в азарт,

Прикрас Парижа,
Барселоны,
Праги
и Рима?»

Твоя улыбка и твои глаза!

Я своими огромными вёслами,
Обзываемыми руками,
Обниму всю планету
И до капли выжму.

На зло всем апостолам,
Всем богам и
Всему свету,
Лишь бы ты была ближе ко мне.

*
И жизнь разметала
Моё сердце
В пожаре любви
Сгорбленных нервов.

В поиске капитала
Я мечтал о сестерциях,
Добывал рубли,
Доллары и евро.

Мы с тобою купили квартиру,
Трёшку в Москве.
Но мы не бесились с жиру
Совсем.

Мы просто любили друг друга
День и ночь напролет,
Губами вонзаясь в губы,
Руками сжимая бельё.

Ты явИла мне дар бесценный,
Как в пустыне воды глоточек.
Нет счастливей меня во вселенной,
Спасибо за дочку.

Теперь со мной еще одна богиня,
Что светит выше небосклона.
Я без конца пою ее имя -
Юнона.

Далее сакральным подтекстом
Улетели семьей нашей дружной
В край где ты стала невестой,
Южный.

В храме где мы венчались,
Где всех счастливее были.
И пути нашем новом начале
Нашу дочку покрестили.

Ты помнишь наше венчание?
Место средь моря и скал.
Давал я тебе обещание,
Тогда я сказал:

Любовь не имеет цвета,
Она ощутима чувством.
Как будто на краю света
Паришь над ангельским руслом.
И словно араб в пустыне
Увидел оазис нежный,
И больше тебя мартини
Не опьянит как прежде,
Не станет мёд тебе слаще
Губ той, что хранит твоё сердце,
И бьется в руках ее чаще
Поцелуев в Венеции.
И наша любовь словно в космосе
Была рождена и нам данная,
Рукой протянутой Господом
Меж Артуром и Анною.
Тебя я искал сквозь скитания,
Душа пропадала без вести.
Судьба подарила свидание
Мне в южных окрестностях
С небесной звездой или ангелом,
С душой, королевой осени,
В кромешной темени заревом,
С тобой я останусь дО седин.
Открою глаза и увижу я
Одну лишь тебя где б ты не была.
Прекрасный образ неслышимо
Спускается с неба мне.
Сегодня ветром сладким,
Сегодня ветром южным,
Нас унесло на свадьбу
В храм жемчужный.
Честней никогда я не был:
Дал слово, ответ свой богу.
И нас обвенчало небо,
А дальше укажет дорогу.
Тебе я желаю счастья,
И я приложу все силы,
Чтоб уберечь от напастей
Свою Любимую.

*
Пока солнце встаёт над Нилом,
Пока земля укрывается листвой,
Я буду любить тебя, милая,
Я буду с тобой

*
Но поэму я эту начал
О возрождении судеб
Избитых,
Об ошибках человеческих.

Ведь слопав удачу
На бронзовом блюде,
Можно выдавить гепатитный
Сок из овала печени

И себя покалечить.

Непросто поэту
признавать ошибки,
Каяться перед любимой.

Впрочем, поэтому
Дослушай бандита
Своего бережливого ….

                Глава четвертая
                Возрождение. Вместе навсегда

Адвокатство - путь к успеху
В обществе российском,
Кроме смеха
Обусловлено рисками.

Я был теле-эфирным выскочкой
Программы «Доброе утро».
На улыбке реклама высечена -
Пейте какао «Ван-Гутена»!

Я кричал не нужно сдачи,
Гримасу кОрча важную,
Главное деньги и власть.

И стоит рискнуть удачу,
Как Караваджо
Из музея украсть.

Если дьявола кладешь на уста,
Не носи на груди распятье Христа.

Вся моя жизнь - бег по карнизу,
Торчащему из замкнутой комнаты.
Ведь как-то украл я уже Мона Лизу,
Свою Джоконду.

Но как же не испачкать белой скатерти,
Когда в голове свистят пули
Успешного дурмана.

Я словно нечестный подрядчик Парижской Богоматери,
Осуждаемый горгульями
В периметре Нотр-Дама.
 
Простите, но меня не воспитывала мама.

Итак,
В четверг на ракетном бульваре,
С сумкой хрустящих купюр
С пристрастием задержали
Меня в пиджаке от-кутюр.
ФСБ поработала летом
В теплом столичном июле.
Главный их был с пистолетом,
Жутко глаза свои щурил.
А дальше, понятное дело:
Допрос, сутки не спавший.
Мне ночь колыбельную пела
В допросной, как узнику в башне …
                …
У адвокатов такое случается,
Когда «решаешь вопросы ты»,
Когда душа твоя качается
Над еле видимой пропастью.
Дело от части обидное,
И мне очевидным кажется,
Точнее ясно видно мне,
Что суд по взятке - ханжество:
Арест производит взяточник,
Расследует тоже он,
Как будто сгоревшая лампочка
ШипИт свой предсмертный звон.
Прости меня за невежество,
В этом моё откровение.
Писать я намного реже стал
О жизни сиреневой.
Полгода уже под арестом,
Знакома мне эта структура,
Когда уготовлено место
Для поэта Артура…
              …
Поэта, адвоката,
Писателя несчастного.
Вашего брата
И приятеля Сперанского.
За содеянное нужно платить,
Кто спорит?
Я хочу вместе с тобою быть,
Ну sorry!
Не хочу писать закорючки
Своих новых бульварных романов
На тюремных нарах вонючих,
У швейных станков средь Централа.
Воля Бога нерушима,
И ей не все довольны.
Забравшись на вершину,
Можно споткнуться больно!
                …
И улетел в гепатитный закат
Гордое звание: я - адвокат…

*
Анечка!
Посмотри на меня, я ссутулился,
Как старая горбатая улица,
Неосвещённая лампочкой.

Я не жалуюсь,
Не хочу для тебя быть душным.
Пожалуйста,
Я итак, как собака послушная,
Прижавшая уши!

Я исправлю всё до последнего пазла,
Соберу былую картину.
Наша жизнь похожа на блокбастер
Квентина Тарантино.

Для кого-то я просто жулик
С коллекции фирменных фраз.
Но лишь с тобой слёзы как из сосулек
Тают из моих глаз.

Капнули пару лишних,
Но ты их не увидишь.

Больше всего я боюсь на свете
Расстояния между нами,
Как свист холодного ветра,
Гонимого другими ветрами.

Не заточения,
Тюремного звания
С подъемами ранними

А лишь темени
Расставания
На разные полушария.

Ты - немногое живое,
Что у меня осталось.
И хочу я лишь с тобою
Встречать старость

*
Когда я вижу тебя, сердце стучит
Быстрее чем у колибри.
Мне аритмию ставят врачи,
Многие больные погибли
 От моего диагноза.
Смотрю в твои глаза
И вижу бесконечность космоса,
Безмятежность оазиса.
Ты пахнешь вкуснее лотоса
И пасты арахисовой.
Это нездоровое влечение -
Бесконечно рассматривать твои контуры
При электрическом освещении
Нашей с тобой квартирной комнаты.
И стучит оно очень громко,
Ты наверняка слышала:
Тук! БАМ! Тук! Гром как
Отбивает по крышам,
Моя малышка …
Врачи опять в панике,
ставят новый диагноз - тахикардия.
Я влюблен в тебя без памяти,
Курю сигареты, читаю стихи я.
Пишу корявые признания
Ручкой «Эрик Крауз».
Мне больно, что наши касания
Прерывают паузы
Жизненных обстоятельств,
Но ты для меня вечный глянец
Богини другого времени,
Держащую мою душу
Между своими коленями.
Аж голову кружит и закладывает уши,
Ведь ты моя, и ты лучшая.
Мои огромные руки тебя прижимают
К этому сердцу неспокойному.
Я касаюсь тебя губами,
Твоего тела знойного.
Мотор опять стучит как отбойником
От такого прикосновения.
От любых бед я укрою тебя,
Мой ангел сиреневый.
Новый симптом - зрачки расширены,
Руки мои потряхивает,
Как от какого-то ширева.
Просто запахи тают
Твои между губами,
С чем сравнивать их я не понимаю,
Толи с цветами,
Толи с пряностями из Мумбаи.
Я держу тебя крепко за руку,
Как тогда сквозь дождь тропический
Перебегали дорогу «тук-тУку»,
Вырабатывая электричество
Любви нашей космической.
Ничто нас не разлучит,
Ты только послушай,
Моё сердце еще сильнее стучит,
Рвётся наружу,
Да, ведь ты - лучшая,
А я - не худший …

*
Анечка!
Я знаю, как выглядит видимая еле
Каждая ямочка
На твоем теле.

Анечка!
Мои волосы рассыпаны проседью.
Я мечтал
С тобой умереть под простынью

Вместе,
В семейном поместье.

Анечка!
Всё сбудется и сложится.
Я лодочник,
Утопивший вёсла.

*
И даже, если расставанию
Случится быть,
Я за тобою океанами
Буду плыть.

*
Любви не виданы преграды,
Любви презрительны границы.
Лишь запах твоей помады
Всегда мне будет сниться …