Синдром единственного ребёнка. 21. Музыка и национ

Недетская повесть о детстве

21.Музыка и национальный вопрос


Ещё один моей страстью была музыка. Причём, все взрослые пребывали в абсолютной уверенности, что тонкий музыкальный слух – это не про меня. И тем не менее…

Однажды,  уже будучи взрослой, я вычитала классную фразу, поразившую меня своей глубиной и сермяжностью: «Если соседский ребёнок начал учиться играть на скрипке, то он автоматически становится евреем, а его соседи - антисемитами...»

Итак, получается, что в возрасте десяти лет я стала еврейским ребёнком, потому как выпросила, таки,  у родителей скрипку и начала самозабвенно истязать струны и уши соседей.

Не знаю с какой скоростью они превратились в антисемитов, но знаю точно, что где-то с моих шести лет они уже дружно стали антиармянами и антигрузинами, потому что именно в этом возрасте мой грузинско-армянский дядюшка подарил мне настоящий  грузинский барабан. А ещё раньше, с моих пяти лет они возненавидели Мальчиша-Кибальчиша и прочую революционную романтику, воплощаемую моей игрушечной трубой.

В те же пять лет, соседи воспылали ненавистью к проигрывателям и пластинкам и прочим Эдуардам Хилям,   по причине того, что я каждый день крутила пластинки с моими тогдашними любимыми песнями «Как провожают пароходы» и «Лесорубы» и вдохновенно горланила на пару с исполнителем.

В восемь лет я услышала, как играет ансамбль русских народных инструментов и мой детский ум поразила балалайка.  И я ведь её раздобыла! И наши соседи, (заметьте, русские!)  превратились в ярых русофобов.

Когда мне исполнилось двенадцать я прониклась горячей любовью к мандолине, а мои соседи автоматически превратились в антиитальянцев.
 
А в тринадцатилетнем возрасте мою душу и сердце поглотила всеобъемлющая любовь к волынке.  Но так как волынку было нигде не достать, пришлось конструировать её самой.  Я собственноручно сшила из куска кожи мешок и приладила к нему две блокфлейты. И соседи стали ярыми антишотландцами.

К великой радости соседей, эта волынкоподобная конструкция быстро развалилась. Но остались блокфлейты, которые теперь функционировали по своему прямому назначению.  И соседи оказались  антиангличанами и прочими "анти".

Но вернёмся к скрипке. Так вот, экзекуция соседей скрипкой продолжалась пять лет. И ещё бы продолжалась, если бы ни один мудрый старичок с нашей лестничной площадки. Он предложил страдальцам скинуться и подарить мне тихую альтернативу в виде этюдника.  Наконец-то соседская общественность вздохнула спокойно. Музицирование прекратилось на долгих три года.

А вот в восемнадцать лет моё армянство, грузинство, еврейство, итальянство, русовство и шотландство пополнилось цыганством, потому  как именно в этом возрасте я начала играть на гитаре и к тому же петь. Ну прям, ходячий интернационал! Тут уж антицыганские настроения соседей достигли своего апогея.
 
Ну вот, таким интернационалом я и остаюсь по сей день, хотя уже давно ничего кроме гитарки в руки не беру. Да и соседи уже давно другие. Но  моя обширная интернациональная натура продолжает обожать все перечисленные выше инструменты, а также музыку народов мира.

А этюдничек,  да…  до сих пор пригождается.