У Зеркала Небытия

У Зеркала Небытия…
Без кон-текста и не поймёшь, о чём (к чему, почто) «заявка».
Зеркало Небытия – 1. Самое Небытие как Зеркало для чего-то (в коем нечто – вероятно, Бытие – отражается); 2. Зеркало именно для Небытия.
Во втором случае, не совсем понятно (совсем непонятно), как возможно отражение собственно Небытия. А если и допустить такое, то кому оно предлагается-даётся. Сущему?! Человечеству (как некому «космическому глазу»)?! Тогда самое Небытие (как отражаемое) должно присутствовать в качестве момента в том, кто заглядывает в такое Зеркало.
С точки зрения Диалектики, в этом нет никакой странности, ибо Сущее в своём пребывании оказывается тем или иным единством Бытия и Небытия (Становлением, Границей, Ставшим...). Но что тогда выступает в качестве Зеркала?! Что – если не Граница?! В её предельности. Как, допустим, единство чистого Света и совершенной Тьмы (Пресветлая Тьма).
Тогда глядящееся в него (в Зеркало) Сущее способно узреть себя, как с одной стороны (Бытия), так и с другой. Допустим, как Космос (да ещё, подчёркнуто, в его идеальности) и как Хаос (в какой из его модификаций? – вопрос!). Что касается Рая и Ада (или, хотя бы, некого «Царства мёртвых»), не исключено, но уже не в сугубо метафизической (онтологической) интерпретации.
А если вернуться к первому «случаю» – собственно (чистое) Небытие, как Зеркало – то это – вряд ли...
Это (к «Зеркалу Небытия») – И лишь в прикидку.
Теперь – об «У». Что может скрываться здесь?!

Хочу у зеркала, где муть
И сон туманящий,
Я выпытать – куда Вам путь
И где пристанище.
Я вижу: мачта корабля,
И Вы – на палубе...
Вы – в дыме поезда... Поля
В вечерней жалобе –
Вечерние поля в росе,
Над ними – вороны...
– Благословляю Вас на все
Четыре стороны!

Замечательно!
Как просто (у самой Марины), так и с Аллой (и Таривердиевым) – хоть в «Иронии судьбы», хоть без неё (него).
Зеркало здесь, конечно, не совсем наше (Небытия), но – в переклик. В некий прикид (Муть и Сон туманящий).
Но мы – уже об «У». У Зеркала (по-любому – не рядового) – Выпытывающий.
О пути (и пристанище) Уходящего. Можно – и о своём.
С «Зеркалом Небытия» – похоже, нечто подобное. Но, скорее всего, помасштабнее (или – глобальнее-фундаментальное). Важно – кто у (в смысле подле-перед) него пребывает и о чём (ком) у него выпрашивает. Ну, и, опять-таки, «у» может снова отбрасывать нас к фактуре самого зеркала (что там у него-в нём, из чего оно «составлено»).
Ведь и у Марины, «муть» и «сон туманящий» рассеиваются и открывается некая картина. Пусть и печальная. Зыбкая (то палуба, то дым поезда). И – поля в вечерней жалобе-росе. А над ними вороны...
Вот, далась мне Цветаева! Почти сбила (смутила)...
Но – спасибо! И ей...

Каким образом увиденное нами здесь соотносится со сложившейся философско-исторической проблематикой? Прежде всего, различное течение времени в различных событиях, давно известное из исторического опыта, но относимое обычно к «субъективному», в этой концепции получает непротиворечивую онтологическую интерпретацию. Возможно, что сама историографическая хронология может быть дополнена теперь неким хронодинамическим анализом развития событий. Очевидно, что могут получить новые онтологические объяснения и те затруднения, с которыми постоянно сталкивались попытки истолкования каузальности и закономерности в истории. Но самым многообещающим и, если суждено, самым значимым для истории может оказаться вклад рассказанного здесь в общее движение всей имеющейся интерпретативной компоненты понимания исторической реальности от неглубокого, невдумчивого полагания в качестве некой самопонятной арены для якобы более существенных конкретностей в сторону принятия ее как чего-то, уже в самом основании бытийно-былинного, в сторону осознания действительных масштабов соприкосновения в этой реальности порядка и хаоса, бытия и небытия и в сторону непосредственного понимания абсолютной истины того, что космос, Вселенная давно не только вовне, но и внутри нас и, возможно, в чем-то важном, не имеющем на данном этапе нашего интеллектуально-исторического взросления еще даже названия, от нас зависят; интерпретации верной и очень нужной, безразлично к точности её метафизического обоснования.

Так завершается центральная глава (Возникновение времени и истории) трактата АСТ.
Не без претензии (амбициозной). На существенный вклад в прояснение и даже подвИг приунывшей Онтологии Истории в сторону абсолютной Истины (пусть всецело и недостижимой).
Впрочем, Истина эта, в общих чертах, обозначена: космос (Вселенная) давно не только вовне, но и внутри нас. Согласен! Хотя, при всей важности такого посыла, не вижу здесь «откровения», ибо уже звучало. Но могу и уязвить (слегка): 1. Мабыть, в дубле «космос-вселенная» в большую литеру лучше обуть не вселенную, а космос?! 2. В каком смысле «давно» (с каких именно пор)?!
В претензии Саши важно и продолжение (тем более, что там речь идёт именно о «важном»)

и, возможно, в чем-то важном, не имеющем на данном этапе нашего интеллектуально-исторического взросления еще даже названия...

Чём-то помимо «вовне» и «внутри нас».
Если не придираться (к претенциозности), то автор вполне резонно подчеркнул особую значимость именно данной главы для всей концепции.
С Четверицей. С «зеркалом небытия» и «прозрачностью хаоса». С затачиванием «метОды» (я бы сказал-вспомнил (подразнил): от «абстрактного» к «конкретному», в развитие-преодоление аналогичных потуг от Гегеля и Маркса).
А что к «зеркалу небытия» (ну, и к «прозрачности хаоса») у меня возникают некоторые вопросы, так это – не в осуждение. Просто – есть что «погонять-подвигать».
А ведь (ещё) чешутся руки (скорее – язык) и стишком свои шпильки-подколки сопроводить!

28.04.2024