Язычник

Я бегу от звенящей густой суеты,
От напыщенных улиц и сизого чада,
На пленер, где открыв зева львиного рты,
Смотрят в небо цветы,
где густая ограда,
Из душистого хмеля и белых вьюнков,
Где мажорно гудит шмель в лохматой тельняшке,
Где спадают остатки привычных оков
И нет тягот смирительной  тесной рубашки
Из надуманных догм и надменных церквей
Покаянных молитв и привычного ада
Отупляющих пыльных пустых площадей
Гипермаркетных толп, мне милее
прохлада
Изумрудных ракит у лесного пруда,
Шум воды, где бобры строят новые хатки,
Где ватага из пчел как монголов орда,
Полонила кипрей в ожидании взятки.
Я рисую густыми мазками траву,
На бумагу лазурь акварели плескаю,
Чтоб на плоском листе,
всю небес глубину
Отразить, дань отдав синеокому краю.
В нем ни догм, ни законов, ни правил ни схем,
Ни желания от сути своей отказаться,
Ни намерений сдаться пред тьмою проблем.
В этом мире навек я хотел бы остаться…
Но увы городской устоявшийся быт 
И профессии нить с коей связан я прочно,
Вытесняют из памяти шепот ракит
И диктуют мне текст этой жизни построчно.
Я вернусь в спящий город на цыпочках снов,
Пролистав календарь до июльской странички
И надену привычно десяток оков,
Выходя на перрон из пустой электрички.
Но со мною останется яркий этюд,
Жаль, к нему не найдется такого багета,
Чтоб его подчеркнуть, не разрушив уют,
Не разбавив ничуть красок яркого лета.
Я без рамки поставлю этюд под стекло,
Чтобы дом был наполнен его благодатью
И тотчас мою душу наполнит тепло,
Не причастное к смерти кресту и распятию.