Потерпевший кораблекрушение Египетская сказка

Потерпевший кораблекрушение

Египетская сказка

Друг мой старый,
Одичалый,
Но мой верный,
Чуждый суетности бренной,
Слушай сказочку мою.

Фараон послал вельможу
По делам в далёкий путь.
Но бедняга вече божье
Прогневал, видно, чем-нибудь...
Потерпел он неудачу
В важном саммите послов.
С нерешенною задачей
Возвратился в отчий кров.
Вот сидит в тоске вельможа,
Взирая на зеленый Нил.
Дружинник в этот миг прохожий,
Что в его охране был,
Видя страх пред фараоном
У хозяина в лице,
Говорит спокойным тоном,
Присев как-будто на крыльце:
- Возрадуй сердце, добрый князь мой:
Невредимы мы с тобой
Вернулись в край свой, к двери дома;
Пред очами фараона
Перед всем его двором
Мы с почестностью предстанем,
С честью в его очи глянем...
Край родной и ветром лащит,
Колотушка в землю слаще
Забивает кол причальный,
Ложиться веселей в стократ
Носовой кольцом канат...
Ты ж сидишь такой печальный.
Корабельщики друг друга
Обнимают, и родня
Рада им, и вся округа;
Ведь корабль сохраня,
Свои жизни, воротились
Из неторенной дороги,
Не разбились о пороги
Коварного Уауата,
Оставив позади Семнут;
И за все скитанья плата –
Это то, что, князь, мы тут!
Выслушай, мой князь унылый,
Не праздные мои слова...
Омой лицо водою Нила,
Чтоб свежа была глава,
Когда ответ пред фараоном
Будешь ты держать,
Помни: чист ты пред законом –
Страх не должен сердце жать.
Уста спасают человека –
Коль мудра, правдива речь.
Снисхожденье от века
Тому, кто честь сумел сберечь.
Впрочем, поступай, как знаешь –
Говорил тебе не раз.
А пока ты речь слогаешь,
Послушай-ка вот мой рассказ.
Не ты один такой несчастный...
Со мною случай сопричастный,
Когда я, также, как и ты,
С государствами мосты
Ладил с хитрыми послами,
Занимался рудниками
Правителя, когда твой дед
Был, как я от роду лет,
О, почтенный мой вельможа...
Но богов я подорожья
Прогневал, видно, чем-нибудь...
Корабль потерпел крушение.
Я не мог продолжить путь.
По курсу – остров, как спасенье...
Корабль мой тот тогда длиною
Локтей сто двадцать был плюс сорок –
Прикинь, дружище, шириною. –
Фараонских верфьных сборок.
Команда вся, как на подбор,
Корабельщиков отважных.
Для каждого морской простор –
Порт погрузок такелажных.
Сто двадцать: каждый повидал
Небо, землю всю измерял,
У каждого был льва оскал,–
Египет лучших мне доверил.
Они предсказывали бури,
И направленья ветров.
Могли по глади на лазури
Увидеть точный час штормов.
Но вот на Море на Зеленом
Настигла буря нас в пути...
Волна, локтей на десять черных
Поднялася – не обойти...
Волна на восемь локоточков
Легла на мачту всей стеной,
И затрещали все брусочки
Под гребнем силы водяной...
И рухнула она, с собою
Всё судно потащив на дно...
Сомкнулася Зелено Море
Скрыв всё собой, как полотно.
Только я один остался.
Море вынесло меня
На остров. Как он назывался –
До этого не знаю дня.
Три дня один я проскитался.
Сердце лишь – товарищ мой
Было там. И мир казался
Весь укрытым синевой.
Упав под древо в истомленьи,
От солнца скрывшийся в тени,
Я засыпал. При пробужденьи
Я шёл на поиски свои
Воды и пищи наугад…
Вдруг, о чудо!, дивный сад!..
На вид, взращённый человеком…
Сикоморы, виноград,
Орехи, огурцы и фрукты;
Плавают ладьи по рекам...
Чудилось, в раю я будто...
На деревьях звонко птицы
Заливаются вокруг;
Вода прозрачная струится
Во всех источниках слезой…
Рыб, как в море, милый друг!..
Я наелся, как дундук!..
Плоды, которые сорвал
На земле уж оставлял.
Насытившись, как сивый конь,
Я начал добывать огонь.
И, собрав, что бросил там,
Жертвы я принес богам
За счастливое спасенье –
Благую жертву всесожженья.
Вдруг слышу гул над самым ухом,
Словно громовой раскат…
Будто повредился слухом,
Иль с горы валун катят.
Море вздыбилось волнами,
Забурлило, как тогда…
Я закрыл лицо руками.
На древах треснула кора.
Земля дрожала подо мной…
Когда же я открыл лицо,
Змей с небывалою длиной
Свился предо мной в кольцо.
Кольцо его покрыто златом,
Брови – чистый лазурит.
Он по траве, как по палатам,
Полз, будто бы горящий щит,
Сбивая травы бородою
В локтей тридцать всей длиною,
Черная, как смоль из недр.
Я простерся перед ним
На живот, как-будто кедр,
Хором срубленный самим.
Змей отверз свои уста:
- Сюда ты прибыл неспроста...
Ну-ка, живо отвечай,
Кто принес тебя в мой край?
Кто тебя сюда принес,
О ничтожный недорос?..
А промедлишь, коль с ответом,
Обратишься мигом в пепел!
И еще до обращенья,
Ощутишь уничтоженье
На себе ничтожный тать,
Перед тем, как пеплом стать!
Отвечаю: – Смысл темен
Слов твоих. Перед тобой
Я лежу, к земле приклонен,
И упрек внимаю твой...
Взял меня змей осторожно
И поднял под облака...
Моя персона так ничтожна
Казалась древам свысока...
Он понес меня к жилищу,
Осторожно на порог
Положил, как только мог,
Будто ценный груз на днище.
Змей опять отверз уста:
- Сюда ты прибыл неспроста...
Ну-ка, живо отвечай,
Кто принес тебя в мой край?
Кто тебя сюда принес,
О, ничтожный недорос?..
Кто принес на остров мой
Окружённый лишь водой
Зеленого, как травы Моря?
Руки я сложил в покоре:
- Моими не гнушись словами…
Занимался рудниками
Фараона я, вельможа...
Но богов я подорожья
Прогневал, видно, чем-нибудь...
Корабль потерпел крушение.
Я не мог продолжить путь.
По курсу – остров, как спасенье...
Корабль мой тот тогда длиною
Локтей сто двадцать был плюс сорок
Прикинь, дружище, шириною. –
Фараонских верфьных сборок.
Команда вся, как на подбор,
Корабельщиков отважных.
Для каждого морской простор –
Порт погрузок такелажных.
Сто двадцать: каждый повидал
Небо, землю всю измерял,
У каждого был льва оскал,–
Египет лучших мне доверил.
Они предсказывали бури,
И направленья ветров.
Могли по глади на лазури
Увидеть точный час штормов.
Но вот на Море на Зеленом
Настигла буря нас в пути...
Волна, локтей на десять черных
Поднялася – не обойти...
Волна на восемь локоточков
Легла на мачту всей стеной,
И затрещали все брусочки
Под гребнем силы водяной...
И рухнула она, с собою
Всё судно потащив на дно...
Сомкнулася Зелено Море
Скрыв всё собой, как полотно.
Только я один остался.
Море вынесло меня
На остров. Как он назывался,
До этого не знаю дня, –
Уж, почтенный, не взыщи,
И подвоха не ищи
Ты в моих словах правдивых… –
Ответил змею я учтиво.
Прошипел на это змей:
- О, ничтожный, не робей!
Теперь, когда ты здесь со мной,
Не меняйся, как под хной:
Не бледней и не красней,
Обуздай свой страх скорей!
Видно вышний пожелал,
Чтобы ты сюда попал;
Чтоб не знал уж недостатка.
Вижу, храброго десятка,
Парень, року оплеуха;
И на этот остров Духа
Ты направлен неспроста…
Будут мед твои уста
Пить тут месяц и другой,
Пройдет и третий чередой,
Песком четвертый здесь засыпет…
И пришлет корабль Египет –
Твоя родина, поверь!
Все вернется без потерь:
И команда, и добро –
Все вернется, что ушло…
Ты в свой город поплывешь,
И на родине умрешь
После, как познаешь счастье.
Будет позади ненастье.
Расскажешь внукам обо всем.
В своей гробнице стариком
Ты заснешь предпутным сном.
Что ты знаешь, о, ничтожный,
О несчастиях земных?
Всяк живущий здесь – заложник
Всех оказий роковых.
Слушай, что со мной случилось
На этом острове чудес…
Моя семья вся поселилась,
Когда здесь был дремучий лес.
Мои собратья и дети –
Семьдесят пять змеев сущих…
И, казалось, в целом свете
Нет счастливей здесь живущих
От всего земного века.
Была и дочка человека,
Но ее я не считаю,
Хоть сестрою величаю.
Грянула, как гром, беда:
С неба яркая звезда
На дворец наш вдруг упала,
И семьи моей не стало…
Летал охотиться сутра.
Воротился – тел гора,
От дворца – лишь пепла вал… –
Змей от горя зарыдал.
- Лучше б я сгорел там с ними
Со всеми братьями моими,
С человеческой сестрой…
Так что, овладей собой,
Сердце мужеством скрепи,
И напрасно не вопи!
Живы дети и жена –
Дома ждет тебя она.
Скоро встретишь их, обнимешь,
Пыль дорожную отринешь.
Скоро в град свой поплывешь,
Ты на родине умрешь
После, как познаешь счастье.
Будет позади ненастье.
Расскажешь внукам обо всем.
В своей гробнице стариком
Ты заснешь предпутным сном.
Змей тряхнул вновь бородою
В локтей тридцать всей длиною,
Черною, как смоль из недр.
Я простерся перед ним
На живот, как-будто кедр,
Хором срубленный самим.
- Буду я в краю родном,
О могуществе твоем
Расскажу я фараону
И величии… Прикажу
К твоему лесному трону
Всё, что я перевожу,
Прикажу тебе доставить
Благовонья всех сортов,
Чтоб порадовать богов
И тебя на мир прославить.
Хекену, ладан, иуденеб,
Хесаит и разны смолы,
Чтобы был ты благолеп,
Невзирая на оковы,
Которыми сковала боль
Твое измученное сердце…
Расскажу я всем, король,
Как я смог душой согреться
В этом благостном краю;
Как попал сюда, как выжил,
Про мудрость, доброту твою,
О, добрый друг, почтенный Крыжел!
Город мой тебя прославит,
Вельможа важный честь воздаст,
Музыка лучший гимн составит;
Всяк отплатит, чем горазд!
Я поведаю стране,
Как ты жизнь вернул ко мне!
Сто быков без сожаленья
Дам для жертвоприношенья.
В жертву дам и разных птиц.
Времени не тратя даром,
Корабли из всех столиц
К тебе направлю из Египта
С самым лучшим я товаром!..
Под печатью манускрипта
Тебе пошлю я вновь поклон,
Будто ты сам фараон;
Поклонюсь в нем, словно богу
Тебе и этому чертогу;
Расскажу о сей стране
Всем, кто только ведом мне!..
Посмеялся только змей,
Свернувшись в тысячу колец,
С пламенных моих речей,
Словно их бубнил глупец…
- Мирры у тебя немного,
Ладан лишь в достатке есть…
Меня не зря ровняешь с богом –
То приносит тебе честь.
Я, ведь, Пунта повелитель:
Остров мой и есть хранитель
Благовоний всех земных.
В него ты больше не войдешь,
Ибо только уплывешь,
Он сокроется волнами –
Все останется меж нами…
Случилось всё, как змей сказал:
Четыре месяца я ждал,
А потом приплыл корабль –
Вся команда невредима! –
Моряки в сто двадцать сабль –
Мой эскорт непобедимый!
Его я с дерева призвал
И ко змею побежал.
Только все уж ведал змей,
Над наивностью моей
Вновь по-доброму смеялся,
И с напутствием расстался:
- Будь здоров, ничтожный малый!
Когда воротишься со славой,
Чтоб растить своих детей,
Поведай все ж, какой я змей,
Прославь меня в своем ты граде.
Лишь об этой я награде
Попрошу тебя, пожалуй…
А иного мне не жалуй…
Я простерся снова ниц,
И сложил смиренно руки.
Доброта его границ
Не имела в час разлуки!
Что ему я обещал –
Всё с собою он мне дал!
Сверх того – намного боле:
Повинуясь его воле,
Взял хекену, иуденеб,
Мирру, ладан, разны смолы,
Тишепсес и хесаит;
Мазь, которая оковы
Темноты снимает с глаз –
«Черною» зовут у нас.
Хвосты жирафов и мартышек,
И охотничьих собак,
Забавных черно-белых мишек,
Кость слона, и прочьи бочки –
Грузили моряки до ночи,
Всё, что выдержал мой трап!..
Потом простерся перед ним –
Благодетелем моим
Я теперь уж на прощанье
Пред последним «До свиданья!»
Теперь обвил меня и змей
С благодушностею всей:
- Через шесть десятков дней
Будешь ты в стране своей.
Снова станешь молодой,
И обнимешься с женой.
Расскажешь внукам обо всем.
В своей гробнице стариком
Ты заснешь предпутным сном.
Я спустился к кораблю
И окликнул моряков,
И у брега на краю
Поклонился вновь без слов
Благороднейшему змею,
Согревшему меня своею
Беспредельной добротой,
Открывшему мне блага веер,
И отправился на север
Я в Египет дальний свой.
Как сказал мудрейший змей,
Я с командою своей
Спустя два месяца пути,
Смог в Египет свой придти.
И предстал пред фараоном,
Возложил ему дары
От змея мудрого с поклоном,
Приняв в честь свою пиры.
При совете всех вельможей –
Этим честь мою умножив,
Радость сердца сохраня,
Принял в свиту он меня.
- Видишь, сколь я повидал,
Находил и вновь терял, –
Вельможу вопрошал дружинник, –
Как добрался до страны?
И теперь я именинник
Своей жизни и весны...
Отвечал ему вельможа:
- Ты друг, со мною не хитри...
Птицу ту поить негоже,
Которую уж до зори
Резать собрались для пира!
К чему зерно хоть с блюд эмира?!..

Так кончается рассказ,
Который записал для вас
От начала до конца,
Не пропуская ни словца,
Замечательный писец:
Амени – был его отец,
Самого ж зовут Амено,
Имя будь его нетленно!
Пальцы ловкие его
Не упустили из всего
Даже буковки единой!
Да будет он судьбой хранимый,
Жив и здравый до Дуата!
Почет – за труд ему расплата!

поэт-писатель Светлана Клыга Белоруссия-Россия