В этой семье

В этой семье бесконечно велась война.
Бабка свою каморку так охраняла,
Что если сын заходил в нее с бодуна,
Бабка хрустальную пепельницу швыряла.

Даже в меня летел тот хрусталь, и не раз,
Я-то была молодой женой ее внука.
Три поколения - тысячи сказанных фраз,
А сколько их было говорено даже без звука.

Звук - это мелочь, у бабки силён ультразвук,
Квартирка в три комнаты - бывшая блочная "двушка".
Мой муж молодой - этой бабки законный внук -
Мне говорил, что была у нее "вертушка"

Прямо туда, на самый высокий верх,
Она им звонила, чтобы убрали соседей.
Сама, от греха подальше, тащилась в сквер -
Пересидеть, пока точки не будет в беседе.

Бабка всю юность свою посвятила сыну,
В люди его выводила, кормила кашей,
Растила она из сына, понятно, мужчину.
"Невесту найду, - говорила, - всех девок краше".

И даже нашла, да невеста сбежала быстро -
Трудно принадлежать не себе, а кому-то.
Эта невеста захомутала министра,
Не дочитав половины "Крутого маршрута".

Бабка сама, как узнала об этой книге,
Разорвала ее в клочья, чтоб не светилась.
Ей же всегда интереснее были интриги,
Она на интригах этих озолотилась

И под матрасом хранила заначку-получку.
Когда из страны уезжали мои родные,
Хрусталь с лейтмотивом "американская ты вонючка"
Летел в мой некрепкий висок - бабкины позывные.

Бабку не видно было в дыму папиросном.
Я тоже сбежала оттуда - всё, как по нотам, -
Но не потому, что бабка была несносной,
А потому, что внук ее вырос таким, как она, патриотом.
 
© Валерия Коренная (Valeriya Korennaya)