Встань, не ленись, давно уж пора...

Встань, не ленись, давно уж пора:
с отяжелевших ветвей этой скромницы,
ставшей в углу участка, возле забора
взять взяток пурпурный округлых,
как ноты ягод.
С картавой кислинкой,
с младенческой кожицей, лопающейся
пока черешок оторвёшь от материнского места
и истекающим соком пальцы твои обагрятся.
Пеночка-теньковка, приживальщица
размётанной по небу кроны,
шильцем-клювом сковырнёт пропечённую
солнцем мякоть и блаженствует, переминая
её с соломиною луча, и застолье
всякий раз завершается как о ветку -туда-сюда
очинится, заостряясь, игольчатый клювик.
 Стоит ли ладным тельцем дрожать в испуге
в серых пёрышках скромных, метаться
по бездорожью листвы и веток,
уловляя сердце моё в тенёта
однозвучной, назойливой песенки?
Помним о вас, птицы небесные.
Оставим вам на прокорм пять-семь изобильных
пригоршней ягод на самой макушке.
Этого хватит до возмужалости
духовитой, белозубой антоновки, а то и поболе.
Вверх по стволу пробегись цепким глазом:
из трещин, порывов, вспоротых ран
не ползёт ли, замерев и играя на солнце
гулливерова капля смолы золотистой?
Затвердевший вишнёвый янтарь,
лакомство детства в отлучках в садовой
глухомани, где птица, покинув гнездо,
не заметит, что кто-то
пересчитал её яйца, крапчатые
будто зёрнышки конопли на ладони.
Вот они, ниспадая, - багровеют потёки, наплывы камЕди.
Где ж ты, мой ножичек перочинный,
который я правил стёршимся наждаком,
на погребице брошенным в ящик,
а двоЮродный брат подвострял
в сенокос то и дело литовку.
Вкус вишнёвой смолы - это единственно честный
вкус детства, где о тебе все забыли, запамятовали,
на краю мира оставили наконец-то в покое.

май 2024г