Если не мы, то кто?

Если не мы, то кто?

На фото я и мой старший брат, Александр Евгеньевич Калашников.

Это было в далеком  тысяча девятьсот шестьдесят первом году. Мне  всего тринадцать лет, маленькая девочка. Я жила в селе Квасниковке летом с бабушкой и дедушкой. На экран вышел изумительный фильм: "Человек-амфибия" . И сейчас этот фильм поражает нас своей красотой и необыкновенной музыкой,  талантливой игрой актёров, чудесными подводными сценами.
А тогда...
 Раздобыть билет было очень трудно.  Несколько часов простояв в очереди, мы с подругой Валей купили, но на последний сеанс, который заканчивался в двенадцать часов ночи. Знакомый контролер пропустила нас, потому что знала, что просто других билетов мы достать не могли.
 Возвращаемся домой под огромным впечатлением от фильма.
Я постучала в окно, калитка была уже заперта. В это время  около  нашего дома проходили знакомые ребята,   Степа Ефименко и еще один мальчишка фамилии, которую я не помню.  Они шли и тащили на себе поломаный велосипед.
- Ну как кино?,- спрашивают ребята.
- Фильм замечательный, такие артисты, так  поставлен. Съемки подводные просто великолепно. Очень красивые костюмы, музыка, танцы. Нам понравилось всё!
 Степа, круто выругавшись матом:
- Вот, из-за тебя! Сломался твой велосипед, тащим его уже пять километров! В кино опоздали. Билеты пропали.
- Ничего, завтра сходите, - сказала я.
 В это время открылась калитка нашего дома, вышел мой дедушка, Дмитрий Захарович.  Стёпка сразу испугался и вместе с другом быстренько ретировался, взвалив на плечи велосипед. Подруга тоже ушла. Я зашла за калитку. Дедушка закрыл дверь на замок, сказал  строго:
-Ты понимаешь, что произошло? При тебе два молодых человека, выругались отборным матом, и ты ничего не сказала. Промолчала. Понимаешь? Ты девочка, девушка, женщина. Никто не должен при тебе произносить такие слова! А если они все-таки были произнесены, ты должна возмутиться и потребовать, чтобы перед тобой извинились, а если не хотят извиняться и все это продолжается, должна повернуться и уйти. Ты не можешь находиться там, где люди ведут себя подобным образом. Понимаешь? А уж коль промолчала, значит одобряешь это хамство и  не можешь считать себя достойной уважения девочкой, девушкой, женщиной . Запомни на всю жизнь.
Я запомнила это на всю жизнь!  Никогда нельзя позволять при себе произносить такие слова! Никогда и никому! В любом случае надо строго требовать, чтобы перед тобой извинились  Если перед тобой не считают нужным извиняться, значит, нужно уйти. Я делаю так всегда, если я поступлю по-другому, дед там, на небесах, будет недоволен.
     Почему я именно сейчас вспомнила об этом неприложном законе моей жизни?
На последнем заседании нашего литературного объединения "Покровские гении" один из активных участников, Алексей Баландин, позволил себе трижды при обсуждении  творчества юного поэта, школьника, откровенную, нецензурную  брань, которую чаще всего пишут на заборе, из трёх букв.
Промолчать и не возмутиться я, естественно, не могла.
Я встала и потребовала прекращения такого безобразия и извинений.
В ответ - очередное излияние.
Что может женщина?  Я могу только покинуть то место, где меня не уважают.
Все остальные, как хотят.
Удивило меня и поведение нашего руководителя, Александра Васильевича Бурмистрова.
Он... промолчал.
Я не знаю, что было после меня, но за мной следом покинул заседание только поэт Орлов и следом выбежал мальчик, Матвей, чьи стихи мы так бурно обсуждали.
С глазами на распашку он стал уговаривать меня не расстраиваться. Я улыбнулась в ответ:
- Матвей, я нисколько не расстраиваюсь. Просто я не могу находиться там, где люди себе позволяют подобные выходки. Мне, прости, воспитание не позволяет.
     Прихожу домой, конечно, расстроенная. Так неприятно. Звонок. Это мой старший брат, Александр Евгеньевич, подполковник правоохранительных органов в отставке. Я ему рассказываю ситуацию.
- Такое допускать нельзя. Существует закон. Это общественное место и нецензурная брань наказывается по административному кодексу, штрафом или арестом до 15 суток.
Почему ты, юрист, не напишешь заявление участковому? Он быстренько с этим разберётся, и у всех сразу отпадёт охота нарушать Административный кодекс России. Есть же участковый. Этот человек поставлен государством охранять закон.
- Саша, я подумаю. Попробую всё утрясти по доброму. Мне как-то неудобно. Как бы, я - доносчица.
- Пойми, такие люди добра не понимают. Это другая категория. Он этим и пользуется, что всем вам "как-то неудобно". Его не стесняет, что здесь подростки, женщины, понимаешь? Разнузданный, распоясанный человек. Думает, что на него управы нет и ему всё дозволено. Вот ты ушла с заседания клуба?
- Ушла.
- А он остался - победителем! Разве такое можно допускать? Понимаешь? Ты - законопослушный гражданин вынуждена уйти, потому, что там господствует хам, наглец, матершинник. Ты сдаёшь позиции, кому? Ты ушла, остальные опустили головы и утёрлись, а он - король.
Брат говорил строго и требовательно.
- Если мы не будем охранять закон и правопорядок, представляешь, что это будет? Если мы таким моральным уродам будем уступать наше место под солнцем? Уходить и оставлять им возможность жить, а сами прятаться в норки?
Во что превратится наше общество?
Что мы оставим своим детям.
И ещё один вопрос, к руководителю вашего литературного товарищества. А почему он промолчал? Почему он не навёл порядок? По закону, он будет нести такую же ответственность, как и тот, кто выражался нецезурно.
Штраф ему гарантирован.
Слова брата задели меня за живое и достали до самого сердца.
     Ещё строже заговорил мой старший внук, старший лейтенант полиции и начальник ППС города Пугачёва. Старший внук полный тёзка  моего старшего брата, тоже Александр Евгеньевич Калашников.
- Бабуль, как только такое повториться - немедленно вызывай патруль и сразу позвони мне.
     И я серьёзно призадумалась...

И я серьёзно призадумалась...
Наверное, мой любимый старший брат, Александр Евгеньевич, мой любимый старший внук, Александр Евгеньевич и мой дедушка, Дмитрий Захарович - правы!
 Если не мы - то кто?

Это далеко не конец истории;;;
Когда я на заседании клуба прочла эту миниатюру, разгорелся жаркий спор и вот какую сногсшибательную рецензию я получила в этот же вечер от члена нашего клуба  Светланы Зеликовой:


Уважаемая Нина Евгеньевна! Хочу сказать, что я сама не люблю мат, но...!
Вы называете наш клуб общественным местом, однако фактически это не так. В общественном месте может находиться любой, кто захочет. В наш клуб может попасть только тот, кого приведет с собой один из членов клуба, чаще всего сам Бурмистров. Встреча в клубе – это по факту частная, закрытая от посторонних вечеринка, куда Александр Васильевич приглашает своих друзей, людей, для себя интересных. Чужим в нашем клубе, по чести говоря, делать нечего.

И неважно, что встречи происходят на территории редакции (с таким же успехом они могли бы происходить у кого-то на квартире): в рабочие дни редакция – да, общественное место, в нерабочие дни она общественным местом уже не является.

Раз встречи клуба – это частное мероприятие, то хозяин, организатор мероприятия, сам устанавливает правила. Какие хочет, такие и устанавливает. Он вполне может установить правило, чтобы не было никаких правил.

Правила, установленные организатором частного мероприятия, могут идти вразрез с какими-то официальными законами. Так, например, можно организовать дома голую вечеринку, где все будут ходить голыми, и кому-то куда-то жаловаться на это бессмысленно: все гости – взрослые люди, никто никого силой не держит и не тянет, не нравится - не приходи.

Менять правила на частной вечеринке, диктовать свои условия, выставлять свои требования – это, во-первых, бестактно, а, во-вторых, бессмысленно. Тут просто всегда нужно помнить то, что мы в гостях, и то, что мы свободные люди.

Светлана Зеликова   15.06.2024 16:49

А вот ответ Ильи Востокова:

Томимый жаждой вожделения к искусству,
В литературный направляясь с другом в клуб,
Заговорил я как, провидец Заратустра,
Был к нецензурной брани бесконечно груб.
Я шёл влекомый ожиданиями встречи
В приличный дом на чай для радостных бесед.
Вошёл. Там дама без трусов толкает речи,
В экстазе корчится унылый сердцеед.

А дальше, просто неприлично, но простите.
Не грешник я, но и конечно, не монах,
Там тёти грузные лежат, раскинув тити,
Мне друг кричит: "Илья, да здесь - публичный трах!"

Закрыв пространство мы, удерживая силу,
Шагали молча пребывая в мираже.
Табличка клуба не двусмысленно гласила:
"Литературные услады в неглиже"

***====***=====***=====
Извините, если что. Вырвалось.....

Илья Востоков   16.06.2024 02:01

Уважаемая Светлана, что хочу сказать? Не вдаваясь в дебри - НЕЛЬЗЯ материться
среди женщин и детей, ну просто НЕЛЬЗЯ, таков неписанный закон. Если мужики собрались выпить водки и побалагурить, то МОЖНО. Но если там есть хоть одна
женщина, то НЕЛЬЗЯ. Если она не хабалка. Я простой человек, детство мое прошло в
деревне и в нашей компании были всего две девушки - ровесницы. Мы выпивали , само
собой, но по губам получал тот, у кого нечаянно вырывалось непотребное слово. Я могу привести массу примеров из жизни, но смысла не вижу. Я преклоняюсь перед мужеством Нины
Евгеньевны, которая не побоялась пойти " супротив ветра". Если сегодня можно просто мат
и не пресекать его, то завтра можно будет другое. Человек должен оставаться человеком
и отговорки, что это частная вечеринка, не имеют основания. Не так давно вся страна со
смаком, кто с возмущением обсуждала голую вечеринку Ивлеевой, где засветились многие
наши носители культуры. Вы ведь собираясь там в ЛИТО тоже в некоторой степени считаете
себя таковыми. Не в карты же собираетесь играть? Таким образом, подводя итог, я не разделяю
Вашего шаткого видения вопроса. А Нине Евгеньевне - респект!!!!!!! С теплом души - Сергей.

Сергей Плотников 9   16.06.2024 17:51 


Нет, не люблю...
Сергей Плотников 9
.
Нет, не люблю я хамов и хабалок,
Какою - б чистой не была душа,
Их "юмор", до предела жалок
И мат их, травит, словно анаша.

Себя считают "совестью народа",
Гордятся очень "простотой" своей
И хамство свое- следствием свободы,
Возводят в ранг надежнейших друзей.

Любой вопрос, они решают просто,
Разинуть горло, громко наорать,
Что от стыда, потухнут в небе звезды
И станет всем не по себе опять.

Коль отплатить монетой ,им подобной,
Их возмущенье будет без конца
И, что живут они в стране свободной
И лишь они, наследники Творца.

Нет, не люблю я хамов и хабалок,
Понять, простить их, даже не проси,
Их "юмор с простотою" мерзко жалок,
Они не "совесть", а позор Руси.