Нарыв измены на отечестве и войске...

         Фрагмент романа «Вдова»
          
«Болеющей за армию, отчизну
Душе страдать несносно на разрыв.
В который раз на дню я зубы стисну,
Когда мне за спиной шипят: «Нарыв
Измены на отечестве и войске»!
На сердце сколь натёков, как на воске
От пламени?! В таком же вот огне
Банально суждено сгореть и мне! –
Всё чаще хмур бывал Барклай де Толли,
Страдая от наветов, козней, лжи. –
На косу Смерти    сердце    нанижи»!
Готов был умереть он ради доли
Признания усилий и заслуг
Его во всём. Душа не мыслит вслух…
            .            .            .
Полковник Толь заметил генералу:
«Есть в выбранной позиции ущерб.
Противник наш получит пусть не рану,
От коей очень скоро бы окреп,
А пусть смирится с полным пораженьем.
Но мы его займёмся укрощеньем
Не здесь и не сейчас. Я ем свой хлеб
Недаром и пока что не ослеп:
Позиция не то чтоб плоховата,
Но даже и опасна впрямь для нас.
Её не одобряю я, клонясь
К тому, что в бой кидаться тут чревато».
«Да разве мало силы про запас
Имеется к сражению у нас»?!

«У нас не меньше тысяч девяноста.
А к ним ещё и черти-казаки.
Дождаться Милорадовича просто
Обязаны, хотя с ним от сохи
Пребудет двадцать тысяч новобранцев,
Не видевших нашествий иностранцев,
Но пыл патриотический велик».
«Предателем меня, но без улик
Ославили по дурости безумцы! –
Барклай сердился. – Лживы их уста!
Наветы слушать в адрес свой устал!
Мне только и осталось, что разуться
И мчать от Бонапарта со всех ног»?!
Толь возразил: «Сие не ваш конёк».

Когда рос слух о собственной измене,
А кое-кто кричал о ней в лицо,
Затравленный Барклай искал спасенье
Для чести генеральской от лжецов
В мечтах дать генеральное сраженье
Французам, и его соображенья
Усилились известием дурным,
Что он лишён командованья: с ним
царь поступил, увы, бесцеремонно.
Командуя, Барклай того не ждал.
Теперь главнокомандующим стал
Вполне неоспоримо и законно
Кутузов, а Барклаю быть в тени…
Село Царёво-Займище в те дни

Барклаю подсказало план сраженья
В окрестности. Врага пора разбить!
Вширь две версты малы для превращенья
Их в место битвы? Так тому и быть.
В позиции Барклай не видел терний,
Но квартирмейстер Толь своим смятеньем
Пытался возражать: «Лес и овраг,
Тем паче, что за лесом скрытен враг,
Сыграют против нас. Быть грамотеем
Не нужно, наблюдая с высоты:
Не дай Бог, чтобы… проявился тыл
Для войска катастрофой прямо в деле!
В тылу у нас болото! Отступать
При неудаче некуда! Тут пат

И даже   мат   грозит, пусть и владели
Мы сразу бы господством высоты
Для нашей артиллерии. Довлели
И будут вновь довлеть вне тесноты
Напористо на нас полки Мюрата…
Моя честь унижению не рада,
Но в пору на коленях и в слезах
Мне умолять Вас сделать верный шаг,
Не обрекая нас тонуть в болоте!
С болотистой рекой опасен тыл!
Понятны мне отчаянье и пыл
Дать бой, пока Кутузов при народе
Ваш скороспелый план не отменил,
Но априори план и мне не мил».

«Я не люблю такого в поле тона.
Полковник, вы хватили через край!
У нас есть шанс разбить Наполеона! –
Воскликнул осуждающе Барклай. –
Победу прогнозировать   легко   нам.
Резервы поспешают неуклонно».
Оспаривал свой довод Толь в сердцах:
«Враги предстанут   раньше   на местах!
У них до ста восьмидесяти тысяч
Готовы будут выйти против нас.
Вы с    рекрутами    нас берёте?! Враз
Дойдут к нам арьергардные   хвосты   вскачь.
На их плечах ворвётся к нам Мюрат.
А кто нам возведёт редуты в ряд»?!
            .             .             .
Идеей генеральной битвы (тлевшей
У общества в мозгах) дыша, ей-ей,
По части планов собственных светлейший
Князь    скрытен    был: стратегией своей
Делиться не спешил ни с кем. Пусть Леший
С иронией сочувствия малейшей
В лесах российских выскажет врагу,
Как выжить по морозу на бегу!
«Ввязаться в генеральное сраженье
Чревато в отдаленье от Москвы.
При нашей неудаче смогут львы
И волки вражьи нас без устрашенья
Преследовать, терзая и громя,
Хотя по сути целей, окромя

Москвы, в ближайшем нет у Бонапарта.
Дать бой вблизи столицы отставной,
Мне всё-таки придётся – без азарта,
Без шанса, позабытого давно,
Что сможем эту силу    одолеть   мы.
Пока не выйдем мы из фазы летней,
Манить Москвой врага потребно нам
И армию свою беречь по дням
И даже по часам. Наш враг – не гидра.
Пока что он сплочением силён,
Мечтая о Москве, но под уклон
Покатится – дождаться нам не хитро –
Вся дисциплина. Будем бить под дых»! –
Смекал Кутузов молча при штабных. –

Все недоброжелатели ревниво
Соперника во мне зреть норовят
И мнят себя героями, но нива
Их подвигов даёт шанс влиться в ряд
С желаньем и стратегией француза.
Я   старше   всех, мне жить мешает пузо,
Но пусть мой прозорливый окрик «стоп»
Убавит их порывы биться в лоб.
Я в этом солидарен был с Барклаем,
Пока ему не вынесли мозги
Упрёком, что не видит он ни зги
В российском урагане. Мол, пролаем
Министру, чтоб с изменой не дерзал
И    по    ветру со всеми нос держал».