Жизнь

Мне восемнадцать. И мир перемолот и выжжен.
В людях нет точно ни света, ни веры, ни жалости.
Рвутся тропинки, матушка шепчет: выживи!
Я кривлю губы: на! Пожалуйста!

Мне почти двадцать. Булочкой на столе -
Круглой, румяной, пыхаю счастья жаром.
Кровь течёт нежностью по рукавам вен.
Чудо моё, хватит обоим алой.

Мне двадцать три. Мир ещё больше сер.
Строг и суров - одиночек не любят толпы.
Рвутся дороги, живы любимые все,
Я выбираю: просто ещё не сдохнуть!

Вот двадцать семь. На перепутье - двое.
И не сбежать - этот бой мной уже проигран.
Кровь леденеет.. Да сколько там этой крови!
Я надеваю оковы, иду под иго.

Мне тридцать три. Плачет дождями мир.
Люди встречаются разные, чаще - добро.
Стянуты тропы, счастье ещё коптит,
Я захожу в старый любимый двор.

И тридцать шесть. Старостью по щекам.
Бьёт то болезнью, то родами - и не скрыться.
Мама мне шепчет: это хороший знак!
Я улыбаюсь. И забираю синицу.

Мне почти сорок. В небе, я верю, Бог
Смотрит на мир, что создал, и бросает крошки.
Штопана жизнь, продан и двор , и дом.
Забрана у зимы пятнистая кошка.

...

Добрый Отец, спасибо за всё, что дал, -
Чаще молчу, смиряюсь, почти не жалуюсь.
Ради троих и живу, и - спасибо за дар!
Очень прошу - сбереги их! Пожалуйста...

(неоконч.)