Парижские салоны

Вы стали для меня
Звездою путеводной,
Когда увидел Вас
В лесу Булонском.
Вы ехали с мама
В коляске модной,
Верхом сопровождал
Вас некто Вронский.

Трагедия Annette
Нас потрясла в Париже.
Салоны русские Каренина жалели.
В Париж примчался
Вскоре Стива рыжий,
За ним и Вронский
Обживать постели.

Каренин с сыном
Заперся в столице,
Оставил Свет
И отложил визиты.
В своё имение
Поблизости от Ниццы
Намеревался посетить
Один, без свиты.

Проделки петербургского жуира
Нимало не тревожили салоны,
Как если бы известного вампира
Нашли бы в Сене на плоту соломы.

Княжна София Воронцова,
Которую я встретил на прогулке,
Как мсье Трике, недавно из Тамбова,
Жила в отеле на Монмартре, в переулке.

Я сделал к ним визит,
Был принят благосклонно.
Поговорили о делах российских,
Припомнили знакомых, близких.
София посещала класс Сорбонны.

Она была свежа, как луговой цветок,
Познавший свет под сенью муравы.
Умна, скромна, нежна, как лепесток,
Не ведая ни склок, ни пагубной молвы.

За нею волочился Вронский, 
Пренебрегая Этикетом,
Являлся в дом, сверкая эполетом,
Был принят снисходительно, по-свойски.

Однажды на балу в салоне Горчаковых
Граф в  адрес Софьи отпустил издёвку,
Ответив на отказ взвихриться в вальсе.
Завидную Облонский проявил сноровку –
К дуэли Стива был всегда готовой.

Картель назначили в саду Булонском,
Призвал меня Облонский в секунданты.
На rendez-vous верхом приехал Вронский
При эполетах, шпаге, аксельбантах.

Облонский был спокоен, сдержан,
Невозмутимо ждал он миг расплаты.
От меткой пули Вронский ниц повержен –
Отмщён Каренин. Близок век 20 –ый.

Прошедший век, событиями богатый,
Ознаменован рёвом паровоза.
Его гудок звучал для Анны грозно,
Но горе сына нам важней стократ.

Она ушла, во власти злых эмоций,
Презрев священный материнский долг.
Угар любви был путеводной лоцией,
А Вронского поток шумел, шумел и смолк.

Так рассуждали сплетники в Париже,
Так осудил их Петербургский свет.
Пожалуй, соглашусь я с ними иже:
Альтернативы не было и нет.
30.07.20

;