Таланту Л. Н. Толстого. Умнейшая женщина!

       Элен, возвратившись вместе с двором из Вильны в Петербург,
находилась в затруднительном положении.
   В Петербурге Элен пользовалась особым покровительством вельможи,
 занимавшего одну из высших должностей в государственном благорасположении.
В Вильне же она сблизилась с молодым иностранным принцем, но не в очень богатом положении.
    Когда она возвратилась для улаживания дел в Петербурге,
принц и вельможа были оба уже в Петербурге,
 оба заявляли свои права и для Элен представилась новая ещё в её карьере задача:
сохранить свою близость отношений с обоими, не оскорбив ни одного – интереснейшая задача!
   То, что показалось бы трудным и даже невозможным для другой женщины,
ни разу не заставило задуматься графиню Безухову, недаром, видно, пользовавшуюся репутацией
 умнейшей женщины!
   Ежели бы она стала скрывать свои поступки, выпутываться хитростью из неловкого положения, она бы этим самым испортила своё дело, сознав себя виноватою, и в это бы поверила;
но Элен, напротив, сразу, как истинно великий человек, который может всё то, что хочет, поставила себя в положение правоты, в которую она искренно верила,
 а всех других - в положение виноватости в том, во что она искренне верила!

   В первый раз, как молодое иностранное лицо позволило себе делать ей упреки,
она, гордо подняв свою красивую голову и вполуоборот повернувшись к нему, твердо сказала:
— Voil; l';goisme et la cruaut; des hommes! Je ne m'attendais pas ; autre chose.
La femme se sacrifie pour vous, elle souffre, et voil; sa r;compense.
Quel droit avez vous, Monseigneur, de me demander compte de mes amiti;s,
de mes affections?
C'est un homme qui a ;t; plus qu'un p;re pour moi*.
(* Вот эгоизм и жестокость мужчин! Я ничего лучшего и не ожидала.
Женщина приносит себя в жертву вам; она страдает, и вот ей награда. Ах!
Ваше высочество, какое имеете вы право требовать от меня отчета в моих привязанностях
и дружеских чувствах?
Это человек, бывший для меня больше чем отцом,
причём  с благородными чувствами и благородным лицом. )
      Молодое иностранное лицо хотело что-то сказать, но  Элен перебила его.
— Eh bien, oui,  peut-;tre qu'il a pour moi d'autres sentiments que ceux d'un p;re,
mais ce n'est pas une raison pour que je lui ferme ma porte.
Je ne suis pas un homme pour ;tre ingrate.
Sachez, Monseigneur, pour tout ce qui a rapport ; mes sentiments intimes,
je ne rends compte qu'; Dieu et ; ma conscience**,
( ** Ну да, может быть, чувства, которые он питает ко мне, не совсем отеческие, — сказала она, -
но ведь из-за этого не следует же мне отказывать ему от моего дома,
оставляя меня из-за этого всю ночь без сна.
Я не мужчина, чтобы платить неблагодарностью. Да будет известно вашему высочеству,
что в моих задушевных чувствах я отдаю отчёт только Богу и моей совести,
подчиняясь моему одиночеству), -
 закончила она, дотрогиваясь рукой до высоко поднявшейся красивой груди
и взглядывая на небо, где  её чувства звали лететь выше  и дальше, чтоб быть всегда впереди.
— Mais ;coutez-moi, au nom de Dieu.
— Epousez-moi, et je serai votre esclave.
— Mais c'est impossible.
— Vous ne daignez pas descendre jusqu'; moi, vous...*** 
(*** Но выслушайте меня, ради Бога. Женитесь на мне, и я буду вашею рабою.
— Но это невозможно! Рабство – это плен!
— Вы не удостоиваете снизойти до брака со мною, вы…) — заплакав, сказала Элен.
   Молодое иностранное лицо стало утешать её, словно он был её муж;
Элен же сквозь слёзы говорила (как бы забывшись), что ничто не может мешать ей выйти замуж,
что есть примеры (тогда ещё мало было примеров,
но она назвала Наполеона и других высоких особ в качестве примеров),
что она никогда не была женою своего мужа – ни в своих снах, ни наяву,
что она была принесена в жертву.
— Но законы, религия... — уже сдаваясь, говорило иностранное лицо, вспомнившее про плен.
— Законы, религия... На что бы они были выдуманы, ежели бы они не могли сделать этого! —
сказала Элен.

   Важное лицо было удивлено тем, что такое простое рассуждение, пришедшее женщине в голову,
могло не приходить ему в голову…
    Через несколько дней  ей был представлен немолодой, с белыми как снег волосами
и чёрными блестящими глазами -
обворожительный г-н Жобер, иезуит в коротком платье, который долго в саду беседовал с Элен
о любви к Богу, к Христу, к сердцу Божьей Матери, в чём он был многословен,
 и об утешениях,  доставляемых в этой и в будущей жизни
единою истинною католическою религией в его  жизни.
    В один из дней день он сводил графиню в католический храм… он исповедовал её
и отпустил ей грехи её.
На другой день ей принесли ящик, в котором было причастие для устранения сомнения, 
и оставили ей на дому для употребления.
    Всё, что делалось за это время вокруг неё и с нею, всё это внимание,
обращенное на неё столькими умными людьми
и выражающееся в таких приятных, утончённых формах, словно это было в любви признание,
и голубиная чистота, в которой она теперь находилась для своего  удовольствия
(она носила все это время белые платья с белыми лентами), - всё это доставляло ей удовольствие;
но Элен ни на минуту не упускала своей цели из-за этого удовольствия.
    И как всегда бывает, что в деле хитрости глупый человек проводит более умных,
она, поняв, что цель всех этих слов и хлопот состояла преимущественно в том,
чтобы, обратив её в католичество, взять с неё денег в пользу иезуитских учреждений
(о чём ей делали намеки об этом),
Элен, прежде чем давать деньги, настаивала на том,
чтобы над нею произвели те различные операции, которые бы освободили её оте ё  мужа при этом.

     В её понятиях значение всякой религии состояло только в том,
чтобы при удовлетворении человеческих желаний соблюдать известные приличия во всём  этом.
    И с этою целью она в одной из своих бесед с духовником её
настоятельно потребовала от него ответа на вопрос о том, в какой мере брак её
связывает её.
    Они сидели в гостиной у окна. Были сумерки. Из окна пахло цветами. Вся ночь была впереди.
Элен была в белом платье, просвечивающем на плечах и груди.
    Я думаю, — сказала вдруг соскучившаяся Элен с своей обворожительной улыбкой, —
что я, вступив в истинную религию и осознав, что есть истинная религия,
не могу быть связана тем, что наложила на меня ложная религия.
   Блюститель совести был изумлён при этом
этим постановленным перед ним с такою простотою Колумбовым яйцом****.
_____
//**** Колумбово яйцо — крылатое выражение, обозначающее неожиданно простой выход из затруднительного положения.
По преданию, когда Колумб во время обеда у кардинала Мендосы рассказывал о том, как он открывал Америку, один из присутствующих сказал: «Что может быть проще, чем открыть новую землю?».
В ответ на это Колумб предложил ему простую задачу: как поставить яйцо на стол вертикально? Когда ни один из присутствующих не смог этого сделать, Колумб, взяв яйцо, разбил его с одного конца и поставил на стол, показав, что это действительно было просто.
Увидев это, все запротестовали, сказав, что так смогли бы и они. На что Колумб ответил:
 «Разница в том, господа, что вы могли бы это сделать, а я сделал это на самом деле». //
____________
Л. Н. Толстой. Война и мир. Том третий. Часть третья
VI
   Элен, возвратившись вместе с двором из Вильны в Петербург, находилась в затруднительном положении. В Петербурге Элен пользовалась особым покровительством вельможи, занимавшего одну из высших должностей в государстве. В Вильне же она сблизилась с молодым иностранным принцем. Когда она возвратилась в Петербург, принц и вельможа были оба в Петербурге, оба заявляли свои права, и для Элен представилась новая еще в ее карьере задача: сохранить свою близость отношений с обоими, не оскорбив ни одного.То, что показалось бы трудным и даже невозможным для другой женщины, ни разу не заставило задуматься графиню Безухову, недаром, видно, пользовавшуюся репутацией умнейшей женщины. Ежели бы она стала скрывать свои поступки, выпутываться хитростью из неловкого положения, она бы этим самым испортила свое дело, сознав себя виноватою; но Элен, напротив, сразу, как истинно великий человек, который может все то, что хочет, поставила себя в положение правоты, в которую она искренно верила, а всех других в положение виноватости.В первый раз, как молодое иностранное лицо позволило себе делать ей упреки, она, гордо подняв свою красивую голову и вполуоборот повернувшись к нему, твердо сказала:— Voil; l';goisme et la cruaut; des hommes! Je ne m'attendais pas ; autre chose. La femme se sacrifie pour vous, elle souffre, et voil; sa r;compense. Quel droit avez vous, Monseigneur, de me demander compte de mes amiti;s, de mes affections? C'est un homme qui a ;t; plus qu'un p;re pour moi;1.Лицо хотело что-то сказать. Элен перебила его.— Eh bien, oui, — сказала она, — peut-;tre qu'il a pour moi d'autres sentiments que ceux d'un p;re, mais ce n'est pas une raison pour que je lui ferme ma porte. Je ne suis pas un homme pour ;tre ingrate. Sachez, Monseigneur, pour tout ce qui a rapport ; mes sentiments intimes, je ne rends compte qu'; Dieu et ; ma conscience;2, — кончила она, дотрогиваясь рукой до высоко поднявшейся красивой груди и взглядывая на небо.— Mais ;coutez-moi, au nom de Dieu.— Epousez-moi, et je serai votre esclave.— Mais c'est impossible.— Vous ne daignez pas descendre jusqu'; moi, vous...;3 — заплакав, сказала Элен.Лицо стало утешать ее; Элен же сквозь слезы говорила (как бы забывшись), что ничто не может мешать ей выйти замуж, что есть примеры (тогда еще мало было примеров, но она назвала Наполеона и других высоких особ), что она никогда не была женою своего мужа, что она была принесена в жертву.— Но законы, религия... — уже сдаваясь, говорило лицо.— Законы, религия... На что бы они были выдуманы, ежели бы они не могли сделать этого! — сказала Элен.Важное лицо было удивлено тем, что такое простое рассуждение могло не приходить ему в голову, и обратилось за советом к святым братьям Общества Иисусова, с которыми оно находилось в близких отношениях. Через несколько дней после этого, на одном из обворожительных праздников, который давала Элен на своей даче на Каменном Острову, ей был представлен немолодой, с белыми как снег волосами и черными блестящими глазами, обворожительный m-r de Jobert, un j;suite ; robe courte;4, который долго в саду, при свете иллюминации и при звуках музыки беседовал с Элен о любви к Богу, к Христу, к сердцу Божьей Матери и об утешениях, доставляемых в этой и в будущей жизни единою истинною католическою религией. Элен была тронута, и несколько раз у нее и у m-r Jobert в глазах стояли слезы и дрожал голос. Танец, на который кавалер пришел звать Элен, расстроил ее беседу с ее будущим directeur de conscience;5; но на другой день m-r de Jobert пришел один вечером к Элен и с того времени часто стал бывать у нее. В один день он сводил графиню в католический храм, где она стала на колени перед алтарем, к которому она была подведена. Немолодой обворожительный француз положил ей на голову руки, и, как она сама потом рассказывала, она почувствовала что-то вроде дуновения, свежего ветра, которое сошло ей в душу. Ей объяснили, что это была la gr;ce;6.Потом ей привели аббата ; robe longue;7, он исповедовал ее и отпустил ей грехи ее. На другой день ей принесли ящик, в котором было причастие, и оставили ей на дому для употребления. После нескольких дней Элен, к удовольствию своему, узнала, что она теперь вступила в истинную католическую церковь и что на днях сам папа узнает о ней и пришлет ей какую-то бумагу. Все, что делалось за это время вокруг нее и с нею, все это внимание, обращенное на нее столькими умными людьми и выражающееся в таких приятных, утонченных формах, и голубиная чистота, в которой она теперь находилась (она носила все это время белые платья с белыми лентами), — все это доставляло ей удовольствие; но из-за этого удовольствия она ни на минуту не упускала своей цели. И как всегда бывает, что в деле хитрости глупый человек проводит более умных, она, поняв, что цель всех этих слов и хлопот состояла преимущественно в том, чтобы, обратив ее в католичество, взять с нее денег в пользу иезуитских учреждений (о чем ей делали намеки), Элен, прежде чем давать деньги, настаивала на том, чтобы над нею произвели те различные операции, которые бы освободили ее от мужа. В ее понятиях значение всякой религии состояло только в том, чтобы при удовлетворении человеческих желаний соблюдать известные приличия. И с этою целью она в одной из своих бесед с духовником настоятельно потребовала от него ответа на вопрос о том, в какой мере ее брак связывает ее. Они сидели в гостиной у окна. Были сумерки. Из окна пахло цветами. Элен была в белом платье, просвечивающем на плечах и груди. Аббат, хорошо откормленный, с пухлой, гладко бритой бородой, приятным крепким ртом и белыми руками, сложенными кротко на коленях, сидел близко к Элен и с тонкой улыбкой на губах, мирно — восхищенным ее красотою взглядом смотрел изредка на ее лицо и излагал свой взгляд на занимавший их вопрос. Элен беспокойно улыбалась, глядела на его вьющиеся волоса, гладко выбритые чернеющие полные щеки и всякую минуту ждала нового оборота разговора. Но аббат, хотя, очевидно, и наслаждаясь красотой и близостью своей собеседницы, был увлечен мастерством своего дела.Ход рассуждения руководителя совести был следующий. В неведении значения того, что вы предпринимали, вы дали обет брачной верности человеку, который с своей стороны, вступив в брак и не веря в религиозное значение брака, совершил кощунство. Брак этот не имел двоякого значения, которое должен он иметь. Но несмотря на то, обет ваш связывал вас. Вы отступили от него. Что вы совершили этим? P;ch; v;niel или p;ch; mortel?;8 P;ch; v;niel, потому что вы без дурного умысла совершили поступок. Ежели вы теперь, с целью иметь детей, вступили бы в новый брак, то грех ваш мог бы быть прощен. Но вопрос опять распадается надвое: первое...— Но я думаю, — сказала вдруг соскучившаяся Элен с своей обворожительной улыбкой, — что я, вступив в истинную религию, не могу быть связана тем, что наложила на меня ложная религия. Directeur de conscience;9 был изумлен этим постановленным перед ним с такою простотою Колумбовым яйцом.
______________
1 Вот эгоизм и жестокость мужчин! Я ничего лучшего и не ожидала. Женщина приносит себя в жертву вам; она страдает, и вот ей награда. Ваше высочество, какое имеете вы право требовать от меня отчета в моих привязанностях и дружеских чувствах? Это человек, бывший для меня больше чем отцом.
2 Ну да, может быть, чувства, которые он питает ко мне, не совсем отеческие; но ведь из-за этого не следует же мне отказывать ему от моего дома. Я не мужчина, чтобы платить неблагодарностью. Да будет известно вашему высочеству, что в моих задушевных чувствах я отдаю отчет только Богу и моей совести.
3— Но выслушайте меня, ради Бога.
— Женитесь на мне, и я буду вашею рабою.
— Но это невозможно.
— Вы не удостоиваете снизойти до брака со мною, вы...
4 г-н Жобер, иезуит в коротком платье.
5 блюстителем совести.
6 благодать.
7 и длинном платье.
8 Грех простительный или грех смертный?
9 Блюститель совести.