Божий одуванчик

Жила-была в одном волжском городе обычная семья: папа, мама и 10-летняя дочка. Родители были людьми интеллигентными, не конфликтными, стремящимися любое недоразумение разрешить мирным путём. Под стать была и дочка - вежливая, воспитанная, тихая. Но ребёнок есть ребёнок - случалось, и смехом зальётся чуть звонче, и песенку любимую запоёт чуть громче, и дверью входной хлопнет чуть сильнее, и подпрыгнет ненароком не только во дворе, но и в подъезде или в квартире. В общем-то,  претензий к её поведению ни у кого не было, кроме...

Вот тут поподробнее. В этом же подъезде жила супружеская пара средних лет. Мадам - женщина дородная, высокая, с голосом резким и визгливым (чисто павлин!), с безапелляционными суждениями и безграничным чувством собственной правоты. Муж её, внешне сильно отличавшийся (дрищ дрищом, всегда с унылой и недовольной рожей и гугнявым голосом), по сути был копия своей второй половины. Оба они были всегда не довольны всем и всеми, их всё раздражало, и единственное, что доставляло им удовольствие и успокоение - это хороший качественный скандальчик с выливанием на головы собеседников всё старательно накопленное дерьмо.
К несчастью для семьи интеллигентов, эта достойная парочка выбрала их своими главными жертвами и доставала претензиями ежедневно по любому поводу (а то и без повода), с визгом,  ором, угрозами и оскорблениями.

И вот однажды папе с мамой надо было на несколько дней уехать (в командировку? в отпуск? еще куда? - не знаю, да и не важно), а дочку с собой взять не получалось. Чтобы ребёнку одному не оставаться, к ним на помощь приехала бабушка девочки - не высокая сухонькая старушка, добрая, бойкая и весёлая.
Родители уехали, бабушка с внучкой остались вдвоём. Пару дней всё было чинно и благородно - внучка бегала в школу, учила уроки, помогала бабуле по хозяйству, бабушка готовила еду, прибиралась, смотрела сериалы по телевизору, в общем, ничего необычного.
Но вот наступила суббота. Бабушка с внучкой проснулись, позавтракали и стали решать, чем будут в выходной заниматься. И тут бабуля предложила прыгать с дивана - кто дальше! Внучка спала с лица, стала бабушку уговаривать: "Соседи будут ругаться!", на что бабуля ответила как Карлсон: "Ерунда, дело-то житейское!"

(Тут надо уточнить, что бабуля росла не в Париже, в молодости строила одну из волжских ГЭС, в кругу графьёв и баронетов не вращалась, всю жизнь курила, причём, исключительно "Беломор", с молодых лет "носила" на пальцах татуировку "МАНЯ" и своих в обиду никогда никому не давала).

И вот, баба Маня с внучкой начали свой "чемпионат" по прыжкам с дивана. Через пять минут раздался звонок в дверь - мадам со своим дрищом пришли восстанавливать нарушенный порядок. Дверь им открыла старушка-божий одуванчик: росточек маленький, голова в папильотках, одета то ли в платьице, то ли в комбинашку, на ногах разношенные тапочки с помпонами, правая рука заведена за спину, на лице - радушная улыбка, открывшая штук пять золотых зубов. Окинув бабулю презрительным взглядом, мадам издала пару павлиньих вскриков, выражающих её крайнее недовольство. Большего ей сделать не удалось. С лица бабы Мани сползла доброжелательная улыбка, правая рука выглянула из-за спины, открыв соседским взорам татуированные пальцы, зажавшие тлеющую "беломорину". Взор бабули, излучавший до этого радушие и ласку, сделался колючим. Баба Маня негромким ласковым  голосом обратилась к "мадам" с проникновенной речью, единственным печатным выражением в которой было: "Падла целлюлитная!" Для того, чтобы погасить в зародыше жалкие попытки "дрища" поддержать свою супругу, бабуле слов не понадобилось - хватило взгляда. Конфликт был разрешён, толком не начавшись. Бабушка с внучкой продолжили соревнование.

Когда родители вернулись, их встретили довольные друг другом родственники и ставшие вдруг очень вежливыми соседи...