Между Киевом и Москвой 15 мая родился Мастер
В том Киеве, печальном и ненастном,
Где Ярослав оставил грозный след,
Ужиться он пытается напрасно,
И понимает, что исхода нет.
Там снова власть сменилась и лютует
Анархия, кровавый клоун зол.
И кажется, что нечисть торжествует,
И черный кот к нему, шутя, пошел.
В Москву спешит, как в древности когда-то
Переселились русские князья.
Там оставались беды и утраты
И ничего исправить нам нельзя
И мечется в тумане Маргарита.
И снова середина мая здесь.
Преображенский просит деловито
Не беспокоить, но дурная весть
Разрушит все, и рукопись, сгорая,
Не оставляет в душах их следа,
Поэт лукавит, бес идет по краю,
И к пропасти уводит навсегда.
И все-таки он в этот день родился,
И рукопись она смогла спасти.
Князь Ярослав в то время убедился,
Что до Москвы придется им дойти.
Что Киев только кажется стоилицей,
Там все страшнее и нелепей жить.
И вновь беда к ним в души постучится,
И ветер за окном продолжит выть.
2
№№№№№№№
Было море безбрежно, а сердце –бездомно
Подошла очень бледная женщина в черном,
И сказала -Пора,- усмехнувшись лукаво.
И осталась и вера, и сила и слава.
Отложил он перо и бумагу устало.
А она еще что-то над ним прошептала,
Но не слышали мы, и не поняли снова,
Что из горести тьмы уходил он взволнован.
Никого не осталось, за тем переулком.
Все следил Азазелло, как грустно и гулко
Прозвучали шаги и растаяли снова,
Словно кто-то вернулся из мира иного
Нет, никто не пришел, мы во власти обмана,
Не узнали финала судьбы и романа,
Ночь была холодна и безмерно жестока,
Но гуляла весна, к нам явившись до срока.
Ни любви, ни мечты, ни стихов, ни участья,
Только Мастер твердил о несбывшемся счастье,
Только там, за чертой роковой у причала,
Проплывала и таяла тень адмирала
Свидетельство о публикации №124051504294