Обычай

В моей тюрьме я пленник,
Надзиратель. Кормилец,
Друг, приятель, кровный враг.
Я изгнанный надеждами предатель.
Я свет из щели, я же — кроткий мрак.

Я скопище несбыточных желаний.
Себе же вновь перечащих на раз.

Я шут, любовник, счастья истязатель.
Глумливый паяц, не умеющий прощать.

Глупец, каких пора бы позабыть уж,
Такому миру, в коем я живу.

Наивный, с голой честью, оборванец.
Стыдливо прикрывающий корму.

Безумный, что со мною стало?
Себя же приковав — молю суда,
Чтоб вровень встало истины мерило,
Мне отмеряя заточения года.

Каким я был, и кем теперь являюсь —
Не люди, с двух далёких полюсов,
А демоны, что в клочья душу рвали,
Не оставляя напоследок адресов.

Куда бежать? Кому теперь молиться?
Следов своих отныне мне не счесть.
Но даже там — на призрачной границе,
Мне не сыскать себе благую весть.

И там я — чужд.
И мне там — опостыло.
И нет уж места где б я был самим собой.
Где б солнце мне приветливо светило,
И не хотелось бы искать пути домой.

Но все пути, что шёл терзая сердце,
И вся та боль, с которой сросся я —
Они не блажь, не часть, не преткновенье.
Лишь только мной забытая стезя.

И я кричу, себя же затыкая.
И я молю, пустые небеса.
И вою, в след, обычай соблюдая.
И ненавижу, с каждым днём, сильней прося.

Но нет исхода. Нет его и точка.
Одна из тысяч, что уже стоят.

В своей тюрьме — роднее, чем на воле.
Хотя бы здесь — не гонят прочь меня.