Тобик

Осень стояла теплой. Ветер разносил по двору опавшие листья. Деревья стояли раздетые. Клумбы, где летом благоухали цветы, пожухли. 
Теперь молодым курам, было позволено здесь гулять. Их выпускали из закрытого курятника, и они разбредались по территории, что-то искали в увядшей траве и деловито рылись в клумбах, наслаждаясь свободой. Утром, когда их выпускали, они разлетаясь по двору, хлопали крыльями, смешно переваливаясь сбоку набок, вытянув шеи, бегали друг за дружкой, радуясь свободе. На весь этот куриный восторг, лежа в своей будке, положив голову на лапы, с ленивым любопытством наблюдал молодой пес. 
    Гладкая короткая его шерсть была до такой степени черной, что рассмотреть его глаза на туповатой морде, было трудно. Он слегка улыбался сахарными зубами особо наглым курам, которые с опаской подходили к его миске. Зубы его выглядели красиво, как у всех улыбающихся негров. В отличие от негров его улыбка означала предупреждение наглым пернатым о том, что их ждут неприятности. Но наглость их была сильнее его предупреждения. Он резво выскакивал, отгоняя их, а затем  принимаясь с ними играть, старался ударить их тяжелой лапой. Играть с ним они видимо не желали, устраивая шумный переполох, разлетаясь во все стороны. Он возвращался в свою будку. Она представляла из себя двухкомнатный коттедж с не закрывающейся входной аркой двери, за прихожей была утепленная спальня.
    Куры только начинали нести яйца, но гнезд привычных им для этого, не было. Чувствуя потребность в гнезде курица становилась важной и скандальной. Она громко кудахтала сообщая всем что у нее имеется безотлагательное дело. Сделав его снова горланила, выйдя к другим курам из укромного места. 
В один из таких моментов, когда Тобик искал косточку припрятанную им про запас, дом остался без присмотра. Вернувшись к будке от удивления выпустил из пасти кость. Он был явно потрясен. В прихожей его дома топталась незванная гостья рыжей масти. Засунув голову, он ткнул ее испачканным землею носом в бок, приглашая покинуть его дом. Выйдя и возвестив кудахтаньем о том, что все прошло нормально, она присоединилась к компании подруг, деловито разгребающих землю.
     Позже Тобик увидел в своей спальне посторонний предмет округлой формы. Обнюхав и решив навести порядок, взял его в зубы и вынес на двор. Он был большим ,но еще ребенком, поэтому хотел узнать, что там внутри. Содержимое ему понравилось. Тем временем другая, уже черной масти, сделала то же, что и рыжая, тут же разболтав об этом. Тобик вынес второе яйцо. Полакомившись, принялся грызть кость. С этого дня отношение его к вздорному куриному народу поменялось на чуткое и уважительное. Услышав кудахтанье и найдя солистку, он припадал на передние лапы, вилял хвостом, поскуливал, вертясь вокруг, подталкивал ее носом к будке, приглашая ее воспользоваться гостеприимством для ее нужд.
    Не все куры это принимали и садились под строгальным станком  завешанным от дождя целлофаном. Избегая его ухаживаний, они забирались под него, где в опилках устроили гнездо. Волнуясь и скуля, он крутился вокруг до самого конца процесса, после забирая яйцо. Черная и рыжая неслись в будке. Услышав кудахтанье своих кормилиц он спешил к ним, торопил, подталкивая носом к будке. Рыжая стеснялась и он всегда подталкивал ее, она нехотя подчинялась и залезала в будку. Тобик лез следом за ней. Присматривая лежал рядом, и если она пыталась выйти не исполнив обязанности, успевал схватить ее за хвост и затаскивал обратно, положив для надежности на нее свою лапу, ожидая положительного результата.
    С черной же у них была идиллия в этом вопросе. Она чувствовала себя хозяйкой в его будке. Он, лежа рядом, чуть дышал, ожидая появления лакомства.
    Порой найдя ее где-нибудь в уединенном месте, он ложился на живот, подползал
 и , поскуливая мотая хвостом, смотрел на нее. Она принимала его ухаживания, что-то отвечала тихо своим "ко-ко-ко" видимо объясняя ему, что часто угощать яйцами его не может.
    Жестокие люди прервали их отношения, обнаружив сговор и дружбу, стали забирать яйца сами. Но относиться с любовью к курам Тобик не перестал. Он был собакой, в отличии от людей они не прерывают своей дружбы, если нет выгоды.