***

«Прошу, баб, скажи, как это было,
Когда злая тётка в страну к нам пришла?
Зачем же она лицо своё скрыла,
Сжигая наш дом постепенно дотла?

Зачем эти птицы, свистящие в небе,
Что нас не невзлюбили июньским тем днём,
Летели домой, а гул их свирепей
Вдруг становился за нашим холмом?

А мама? Зачем же чужая ей мама?
Вернёт пусть! Молю тебя, ради Христа!
Скажи ей: я стану послушным и храбрым...
Ба, а правда, у ней дочь зовут Сирота?

А дядька тот злой, что Фронтом назвался...
Пришёл хмурым утром за нашим отцом,
А я ведь с ним даже не попрощался...
Что значит, ба, быть советским бойцом?»

Старые руки лицо лишь прикрыли,
Старушка сидела, рыдала в избе.
А рядом мальчишка, чей дом разгромили
В этой проклятой и страшной войне.

Взглянув на дитя, она вытерла слезы,
Вспомнив своих всех погибших внучат.
Чумазый и грязный, светловолосый,
Ранки на щечках кровоточат.

Она опустилась пред ним на колени
И крепко так сильно его обняла.
И эти минуты настолько бесценны –
Война человечность не отняла!