Глоток свежего воздуха

                Предлагаю отрывок из "Путевых записей",         
                сделанных еще в середине 90-ых. Надеюсь,
                он найдёт отклик в сердцах читателей.

   Это было как глоток свежего воздуха! Есенинский праздник удался на славу! Приехало много гостей со всех концов нашей необъятной, в том числе из-за рубежа. После официальной части, которая прошла в драматическом театре города Рязани, состоялся праздничный концерт, где выступили поэты и артисты.

   Сто лет со дня рождения любимого поэта! Пожалуй, нет в России дома, семьи, человека, кто не был знаком с пронзительными строками  Сергея Есенина. Истинно народный и любимый всеми слоями населения, поэт еще при жизни создал о себе миф. Его неподражаемые, образные и певучие произведения навсегда вошли в сердце русского человека. Празднование истинно народного и самого любимого русского поэта продолжилось на родине Есенина — в Константинове. Но и после окончания этих торжеств, наиболее преданные поклонники поэзии собирались небольшими группами, шли в кафе или на квартиры, чтобы продолжить праздник. Народ соскучился за весельем и в эти трагические для страны девяностые годы, народ не утратил тяги к прекрасному и великому – к поэзии.

   Небольшая группа рязанских поэтов была приглашена в гости к Наталье Павловне — дочери знаменитого русского поэта Павла Васильева. На этот вечер был приглашен и я. Наталья Павловна поведала нам о своем легендарном отце, как это водится, показала семейные фотографии, сохранившиеся письма поэта. Потом мы читали свои стихотворения о Родине, пели песни, как полагается - немного выпили за здоровье присутствующих.
   По признанию поэта Валерия Авдеева, ничто так не радовало душу, как радость общения среди единоверцев: говорить о самом близком, дышать одним воздухом, ни есть ли счастье для самых сокровенных пламенных душ?!

   Надо отметить и то, что в Рязань на празднование 100-летнего юбилея приехало немало гостей из дальнего зарубежья. Среди них были представители Сербии, Китая, даже из далёкой Америки прикатили. Одна из сербских монашек рассказала о гражданской войне в Боснии и Герцеговине, о необходимости солидарности с братским сербским народом. Увы, тогда это мало кого взволновало... Шел 1995 год и многие не понимали сути происходящих событий. Бомбардировка Сербии авиацией НАТО в 1999 году, с последующими геополитическими переменами, наложила свой отпечаток и на нашу действительность. Мы уже не были столь едины и сильны, как прежде. Призыв оказать помощь братской Сербии не был услышан в верхних кругах России. Об этом предательстве в высших кругах России еще напишут, подвергнув всё самому безжалостному анализу, но будет поздно, многое к этому времени будет утеряно...   

   Я недолго оставался в Рязани. Познакомившись со своим будущим редактором и издателем — Авдеевым Валерием и Шишаевой Светланой, и обговорив некоторые детали своей будущей книги, с лёгкой душой укатил в Тулу к родне. Дорога по живописным Окским просторам не только не утомила, но и взбодрила меня, и пока ехали, я во все глаза любовался окружающей природой. Осень в самом разгаре, к тому же я переполнен впечатлениями есенинского праздника!..
   И вот я уже в объятиях двоюродных сестер и дяди. Как здорово оказаться в родном доме, где тебя ждут и ценят. Маленький деревянный домик на улице Демонстрации, где я родился и провел свои детство, за долгие годы словно бы врос в землю. Среди вознесшихся рядом новостроек, он похож на кряжистого старичка с подслеповатыми глазками – маленькими оконцами с деревянными ставнями. Стоит родимый, стоит и все ему нипочем!..

   Честно говоря, я уже не надеялся застать свою родню в старом доме поскольку давно не получал от них весточек, но к счастью – все на своих местах! С какой-то особенным трепетом и любовью осматриваю избу снаружи, а увидав памятную скамейку, старый яблоневый сад, ощутил, как нахлынули воспоминания далекого счастливого детства...
   Не знаю, но у меня какое-то особое трепетное отношение к старым деревянным домам. Была бы моя воля, я бы оставил эти избы, как память в назидание потомкам. Сотню лет стоят и еще простоят столько же, так, почему же мы все должны ломать в угоду времени? На фоне многоэтажных, безликих и бездушных строений, они живое воплощение нестареющей человеческой души. Вот откуда пошел русский народ, смотрите!..
   Как всегда в этом случае объятия, слёзы и наспех собранный стол и, конечно, разговоры. После обильного застолья все вместе идем в знаменитый тульский городской парк. Здесь такое буйство осенних красок, и как в прежние достославные времена, откуда-то из глубины парка льется музыка, и все это на фоне пронзительно синего неба и взметнувших свои верхушки белоствольных берез.

   Во время войны здесь проходила линия фронта. По одну сторону стояли наши, по другую немцы. Во время артобстрела десятилетний дядя бегал по двору, собирая осколки разорвавшихся бомб и снарядов. Когда разбомбило соседний дом напротив, дядя наспех захоронил в глубине сада останки людей. Жуткая картина... Один из снарядов разорвался совсем рядом, отчего угол нашего дома был полностью разрушен. Мать рассказывает: «Когда я подбежала к дому, из ворот под руки соседи выводили деда, на голове у него было что-то белое, и я подумала, что это мозги. К счастью это была всего лишь побелка и отца лишь слегка контузило. К счастью никто из домашних не пострадал».
   В 1943 мать познакомилась с отцом. Отец у меня родом из Донбасса. Иногда он прилетал на своём самолёте и кружил над домом, снижаясь до предела. Соседская девчонка выбегала во двор и кричала: «Воздусный хулиган! Воздусный хулиган!»
   Мой дед — Илья Георгиевич Дроздов - Георгиевский кавалер, принял моего отца неласково. Но стоило отцу однажды не вернуться вовремя с задания, (он сделал вынужденную посадку на минное поле) как дед сразу поменял свое отношение к будущему зятю.
   Немцев так и не пустили дальше парка, отстояв город. Не могли пустить — в 180 километрах севернее Тулы находилась Москва. Мы выстояли в этой войне ценой огромных потерь и зачастую в бою решали не снаряды и пушки, а стойкость людей.
 
   Меня, как и прежде гложет тоска по Малой Родине. И что мы без неё? - былинки, пыль. Представляется огромное и безлюдное поле, сплошь покрытое снегом. А снег все идёт и идёт, и нет ему конца и края. И такая неизречённая тоска в груди, что легче умереть. Не знаю, для кого-то моя стезя покажется хандрой и неумением жить, а я просто скажу, что это и есть любовь к людям, к Отечеству, ко всему что близко и дорого. Я неважно чувствовал себя в Малороссии, когда в лютый мороз лежала голая непокрытая снегом земля, а на зубах скрипел песок, мне было худо в южных широтах даже тогда, когда вовсю распевали птицы, и сияло солнце. Глупые птицы, они поют везде, даже в клетках. Меня всегда тянуло к друзьям, в родную обитель...

  Опять неведомо откуда навалилась хандра и я поссорился с женой. Ходил недели две сам не свой, пока не осознал, что надо прекращать всё это, иначе болезнь и бесславная кончина. В конце концов и в этих условиях можно жить – благо крыша над головой есть и живем мы в достатке, а временные трудности... так у кого их нет. Настраиваю себя, завожу, надо что-то делать, дабы быть полезным обществу,  близким своим, друзьям, Отечеству. Надо взять себя в руки и успокоиться, в конце концов, «луна сияет отражённым светом, а от звёзд исходит солнечный, который отражается в глазах миллионов».

   Как то там, сейчас дома и сколько сил, времени понадобится нашей стране, чтобы одолеть разруху и встать на ноги? Чтобы вновь вернуть людей на родные места, защитить их права и достоинство, чтобы вновь над Россией воссияла звезда Надежды, Веры и Любви.
   Я заболел, то ли простуда сыграла злую шутку, то ли нервное перенапряжение? Ломит суставы, поднялось давление, даже лекарства не помогают. Подхожу к зеркалу и не узнаю себя: на меня смотрит какое-то измученное существо. Неужели это я?..
   Ночью выпал снег. Он укрыл всю землю своим пушистым, искрящимся саваном. На душе просветлело. Я принимаю решение — завтра в дорогу, домой...


                1995. 2008 гг.