И хлынул ливень

Я колосок-косу
плёл и
пил с твоих плеч росу
голых… –

                а ты в батистовом
                платье
                с бордо неистовым
                Статью
                всей взмыла в синее
                небо… –

и хлынул ливень и –

слепо
ищу тебя я по
свету,
лишь тая, тая в том
Чуде, –
ищу тебя я по-
всюду…

                в синь взмыв,  лебёдушкой
                долго
                спала в объятиях
                чутко… –

                грот пахнул  мёдом твой… –
                пчёлка
                жужжала в мяте и

грудки
пунцово-розово лаская
в моих объятиях… –

ещё не знал, что весь растаю…

                твои,  с той пчёлкой проливая
                из средоточья Незабудки
                нектар пахучий, – жаром губки
                с макушкой талии
                в пушке
                во мне пылали и
                цвели… –

и в ливень
и в слепой тоске
как раскалённые угли –

                лучится Диво… –

                и  объятий
                иглой пронзает  хвойный шквал :

                бордо батистового платья,
                ах, аметистовый овал..!

И, как тогда,  скользит в губах
твой луг,  твой горицвет… –

в ответ
Зовёт  Сицилианой  Бах : –
нет, клавесин без флей-
ты – нет !

И он –  в которой нет нежней,
он в коже белых лебедей
пропал, растаял в темноте,
плача
о том, что нет её нигде,
мальчик, –
что из неё,  кому сплетал
косы,
чей голосок  переплетал
с дрожью,
в озёр очей чьих синих пал
плёсы,
кого в веках давно забыл –
всё же –
он из неё,  с чьих плеч он пил
росы,
уж не вернётся никогда,
боже..!

В синь взмыв  когда-то,
сбившись с ног,
следом,
оставив с ливнем лишь глоток
Лета