В кипящий от возмущенья кофе добавлю Baileys

В кипящий от возмущенья кофе добавлю Baileys,
Знаешь, нынче весна - фригидная пуританка.
Твое майское Зазеркалье рисует улыбку Элис,
Мой Льюис... А хочешь, это я напишу тебе хайку и танка?
Признаюсь в любви по-японски – мудро и кратко,
Расскажу о Пути к нирване, сиречь моим объятьям.
Чредою рождений Бог исчирикал нашу с тобой тетрадку,
Используя иероглифы, арабскую вязь и яти.
Мне снились Аркадии золотые своды и белый мрамор,
Там солнце в твоих глазах отражалось большим смарагдом.
Не размыкай сомкнувшейся надо мною любовной кармы,
А лучше напой... нет, напои меня танго, рождающимся с затакта.
Петербургские звезды в мае бледны, как junkie.
Ты их умеешь чуять смуглой восточной кожей,
А девочка Элис в уютной своей пижамке
Летает с тобой во сне, позабыв про лонжи.
Рожденный во вторник, я – твое воскресенье...
Видишь, как в небе всадников кавалькада
Огибает созвездья, скользя по тропе вселенной.
...И где-то в глубинах сердца Элис разучивает волькаду.