Ветер
хлесткою ливневой плёткой.
Голос сердечного всхлипа -
влаги тяжелой свинчаткой.
Ветер всю зелень выпил
жадной,
рассохшейся пламенем глоткой.
Блеклые лица недежды
над развалившейся марганцовой
кладкой.
Липа металась и билась,
руками металась липа,
грудью в жестокость бесплдезного ею
пространства она
разбивалась на опустевшие клети
пространства,
она
в землю седеющей кроной
и уходящею силой
разрывала глотку колючего жала,
и,
как волчица раненная выла
раной горящей, засыпанной солью раной,
и, обезумев, со стоном
ветви и листья,
стволы и корни
теряла.
Неба расправил морщины кровавые вечер,
сплющил ветер в птенца
последней каплей - ветер,
выжатым камнем - ветер,
крылатый единорог,
бури опустевшие замертво клети
лица, глаза широко настежь закрыла -
голые, почершевшие бурею ветви.
Тяжело всем лоном на миг опустевшим,
упав на переломанные в песок
бурей колени,
ахнула:
"Боже мой!
Дети!.."
Свидетельство о публикации №124050705587