Дурацкий день

Есть деревья, дома и дурацкий день,
что на вечер листву себе гоношит.
Ни малейших нет до него мне дел,
разве что слегка на душе горчит.

И звоню я тебе просто так, ни с чем.
И в ответ, моему подражая жанру,
с глаз долой ты не гонишь звонок. Зачем?
Я не знаю. Иду и соображаю

туго: «Скажи, вот куда себя
девать? Ну, правда ведь, — не на выброс же?»
И столько в мире неясного сентября,
что попробуй-ка всю его тяжесть выдержи?!   

Обалдеваю и счастлив, столь
что даже сам не могу поверить, кой
чёрт говорю: — Потретируй меня, потролль,
потирань, поработай с моей энергетикой.

Заведись и музыку заведи,
эмпэтришник не треснет, коль Бог не выдаст,
отлучи волнением, что в груди,
когда звёзд лучи все в парче на вырост.

А потом устань и скажи:  — Ни в жизнь
так ещё я не уставала…» И, лишь
произнесёшь, добавь: — Отвяжись! —
и к себе привязывать обленись.

И уйми побрякушку в своей груди,
пожалей себя и наставь на путь,
в коем лишь сияние впереди,
а в сиянии только любовь. И пусть,

пусть на твой портфолио мой бэкграунд,
что нашёл внезапно, слегка тупит.
Да, мне больно. Но это тебя не ранит,
лишь немного вздымает гепардовый в холке принт.