Приют. часть 11

18+

Небольшая фантасмагорическая повесть о парне-маньяке, в нескольких частях.

ПРИЮТ.

Видения.

Он зашел в комнату детей - там эти двое - пиzдюк и пиzдючка; сколько, интересно, им лет?!.

Почему он слегка пошатывается, пьяный что ли? И почему он пришел к ним с пустыми руками - ни ножа, ни веревки, ни огнестрела, даже палки никакой с собой не прихватил. Дети не спят, - они во что-то играют, - тихо и смирно сидят в своей комнате, разложив по полу какие-то разноцветные геометрические фигуры - кубы, ромбы, овалы, треугольники... "Мне их не жаль, совсем не жаль, - подумал он, - даже если сейчас размозжить им головы... но я с пустыми руками... Одного схвачу за ноги, девчонку за волосы... Конечно они будут орать и брыкаться, но у меня хватит сил с ними справиться, с обеими пиzдюками, разом... Это будет просто, очень просто - проще паренной репы - хахах, их головы, как две паренные репы, только побольше, хахах, но это ничего, ничего - я справлюсь. А эта сучка, наверное еще девственница, я выебу ее в задницу, а дерьмо размажу по ее прекрасному личику, я заставлю смотреть на это ее мелкого братца, этого мерзкого пиzдюка, а потом солью ему в пасть, и затолкаю туда ее вонючие трусы... А потом я убью их, убью их обоих!" Макс почувствовал, как что-то горячее брызнуло у него в штанах, он спустил свое семя, и хотел бы повторить это еще и еще раз... И он повторит это с их мерзкой мамашей, этой грязной похотливой сучкой, в то время, как чертов куколд папаша будет захлебываться собственной кровью, но все еще видеть и осознавать что творят с его разлюбезной женушкой. Он чувствовал, как снова обретает силы, как становится несокрушимым властителем; и его мошонка вновь зашевелилась, наполняясь все новым и новым семенем, - готовым извергнуться наружу в любую секунду - и доставить ему тот долгожданный кайф, которого ему так давно не хватало...

Но вдруг он почувствовал, что к его запястью кто-то прикоснулся, что кто-то взял его за руку, - а он стоял, запрокинув голову назад, закатив глубоко зрачки, своих крепко зажмуренных глаз... Он хотел их открыть, но не смог, он хотел пошевелиться, но его тело не слушалось его... И тогда он услышал голос в своей голове, нет, это был не голос, - это была мелодия, та, забытая из детства, далекая мелодия - и песня, нежная песня, которую напевала ему его мать - нестройным, непослушным ломающимся голосом; она пела себе в нос и не попадая в ноты, - но ведь тогда ему это было все равно, тогда - ему это было не важно. Образ матери, живой, воскресший, - спустя столько лет, - далекий, забытый образ... И из его глаз потекли слезы (но не все сразу), - сначала одна робкая и нерешительная слеза, даже не слеза, не слезинка, - это была, словно, утренняя, свежая, едва пробившаяся на поверхность, капля росы; той майской, весенней росы - которой утоляют жажду все божьи твари, все его чудные создания, на всем белом свете - пресмыкающиеся и насекомые, позвоночные и беспозвоночные... - та свежая роса, которая приносит в их крохотные сердца радость... и божьи создания млекопитающие, хищники и травоядные - все впитывают одну и ту же радость, создавшего их - единого творца всего сущего, всей жизни, - во всех мирах и галактиках, во всех вселенных - один и тот же всемогущий Бог, имя которому - Добро, и величие которого есть - Любовь!..

Он очнулся, как будто бы ото сна, - от краткого, но продолжительного забытья. Посреди комнаты, один, - липкий, мокрый и обнаженный - в чем мать родила. Свет лился через раскрытое настежь окно; морозный, свежий утренний ветер обволакивал все его тело, но он чувствовал парное молоко на своей коже, а не озноб и холод; он чувствовал, что растет и уменьшается одновременно - дрожь, какого-то иного рода, владела всем его существом - внутри, снаружи его - там, где его кожа была покрыта гусиной рябью; Он стоял прямо - широко расставив свои длинные руки и ноги - и он - ...Молился!

А в раскрытом окне, прям на темном предутреннем небосклоне, огненной надписью - зажглось - вспыхнуло пламенем и зардело огромными буквами, - одно единственное слово - на непонятном ему языке, но которое он с легкостью мог прочесть, с легкостью и без особого труда - ПИZДЮК!


Очнувшийся.

Звонкий детский смех вывел его из ступора, в котором он прибывал какое-то время; привел его в чувства, - абсолютно голый, он стоял посреди детской комнаты, с широко расставленными руками и ногами, - и справлял малую нужду прямо на пол, - себе под ноги. Из его вяло повисшей штуки - текла ровная, желтая, пахнущая аммиаком струйка жидкости. В кольце своей собственной мочи, он стоял как агнец на заклании. Его глаза раскрылись в изумлении, настолько широко, насколько это вообще возможно. Мальчишка и девчонка - звонко смеялись указывая на него своими пальцами. Не понимая что происходит, опозоренный, - он метнулся сначала в одну сторону, быстро сообразив, что выхода там нет, - зажав свою оголенную, и все еще не прекращающую испражняться, промежность обеими руками, - закружился на месте, как волчок, и рванул уже к выходу, в сторону двери, прочь из детской комнаты.


Приют. Часть 1. http://stihi.ru/2024/04/17/612

Приют. Часть 2. http://stihi.ru/2024/04/21/7317

Приют. Часть 3. http://stihi.ru/2024/04/23/535

Приют. Часть 4. http://stihi.ru/2024/04/25/758

Приют. Часть 5. http://stihi.ru/2024/04/26/871

Приют. Часть 6. http://stihi.ru/2024/04/28/527

Приют. Часть 7. http://stihi.ru/2024/04/28/1166

Приют. Часть 8. http://stihi.ru/2024/05/04/582

Приют. Часть 9. http://stihi.ru/2024/05/04/589

Приют. Часть 10. http://stihi.ru/2024/05/04/792

Приют. Часть 12. http://stihi.ru/2024/05/04/4435

Приют. Часть 13. http://stihi.ru/2024/05/05/3906

Приют. Часть 14. http://stihi.ru/2024/05/05/5120