03. 05. 2024 Ниоба, дочь Тантала

Жена царя, Тантала дочь, Ниоба,
Муж – Амфион, Фиванский  царь.
В супружестве счастлИвы  были оба.
В семье их семь сынов, семь дочек,
Чему гордились непомерно оба, -
Счастливое число «семь» было встарь.
               
И вот однажды дочь оракула, слепая Манто,
По  улицам  гуляя  семивратных  Фив,
Взывала, чтоб  Латоне и её детям,  как – то:
Аполлону с Артемидой, жертвы возложить.

Послушные призыву Манто,
Украсив головы венками из цветов,
Фиванки собрались у алтаря богов.

И лишь Ниоба, своим счастьем возгордясь,
Не захотела жертвы приносить Латоне,
Что и озвучила, нисколько не смутясь.
Фиванки же молились, воздев ввысь ладони,

Детей своих Латона  призвала,
И молвила, что отомстить бы надо,
Не для того она их родила,
Чтобы терпеть, наполненные ядом,
От дочери Тантала оскорбления.
Ведь и на вас падёт неуважение,
Когда оставите без должного отмщенья
Всё, что Ниоба высказать смогла.

Окутанные облаком, невидимы для всех,
Стремятся брат с сестрой к Фивам.

Чтобы узнать, кто же сильнее всех,
В военных игрищах там юноши сражаются,
В  плащах пурпурных, на лихих конях,
Исмен с Сипилом схваткой увлекаются,
Стрел  Аполлоновых  не  видя  впопыхах.

И золотой стрелой был поражён Исмен.
И увернуться от стрелы его брат не успел.

Других же сыновей, Тантала и Файдима,
Стрела настигла, когда оба в поединке,
Друг друга обхватив руками, воедино
Слились, одной стрелой поражены.
Стрела свет глаз их погасила.

Спешит к ним брат их Альпенор.
Поднять их хочет, обнимает,
Но и его стрела пронзает.
На них ложится сверху он.

Дамасихтону  Аполлон попал в бедро.
Тот хочет её вырвать, наклонился,
Другая стрела в горло вонзается его.
А юный Илионей, последний из сынов,
К богам с мольбою о пощаде обратился:
«О, боги, пощадите!», -  кричит он.
Его мольбы услышал грозный Аполлон,
Но поздно, уже вовсю летит стрела,
Она ему мгновенную смерть принесла.

Не перенёс сынов потери Амфион,
Себе пронзил грудь острым он мечом.

Склонившись над телами сыновей и мужа,
Ниоба громко плачет, в сердце - стужа.
И гневно восклицает, глядя в небеса:
«Латона,  радуйся, что сыновей  ты отняла,
Но всё же я счастливее тебя, -
Детей у меня больше, чем у тебя».

И только смолкла, как стрела
Пронзила дочь, что рядышком была.
Затем ещё одну, другую, до тех пор,
Пока тела семи в ряд не легли с отцом.

То Артемида,  коснувшись  тетивы,
Послала стрелы в дочерей Ниобы.
И все семь дочек полегли, мертвы.
Нет в сердце жалости Латоны.

Стоит Ниоба, в лице нет ни кровинки,
Не светятся глаза и лишь слезинки
Текут из глаз её безудержным ручьём.
Оцепенела, превратилась в камень,
Поднялся бурный вихрь и как цунами
В родную Лидию её переместил,
И на горе Сипиле её установил.

Все знаем, что Гордыня – грех,
Для гордеца – души утеха.
Не лучше ли Гордыню обуздать,
Чтоб прецедента не создать
При  достижении  успеха?