В гостях

Вдова писателя
Поставила передо мной второе,
Поодаль - белый виноград
В тарелке с каплями воды,
Разрезала напополам арбуз,
Сказав, что я пишу черт знает что такое.
Это еще Советский Союз.
 
Я вспомнил и рыдаю. Быть точней,
Плачу и рыдаю. Фрукты,  рис, котлета.
Вдова писателя, не знавшая греха
Стихов, кормила досыта поэта.
«Ему бы инженером стать, и медицина неплоха,
А литература и все это…»
 
Я ел, благодаря, и наблюдал в окошках мир в снегах,
Там шел не снег -
Валила снежная солома,
И я присочинил, что соло Ома
Искрит в заиндевелых проводах,
Которые с утра в соплях.
 
Придумал образ: снегопад и дреды,
Нет, дреды позже были, а тогда
Их не позволили бы деды,
Что правили Союзом, пополам
Деля горбушку, но народный хам
Впоследствии не оценил запреты.
 
В те времена не знали слов:
собака, сайты, спам,
«Пишите проще» - наставляла муза
Писателя, но я был сам писам
Соломенного нашего Союза.
Она же - как одна из мам.
 
Мне положила к чаю пирожков,
Откуда чай возник? «А вы читали…
Я, впрочем, покажу, здесь несколько листков,
Их Юра исписал, вы пейте чаю…
Хотя бы нравится вам Казаков?»
 
Домой я шел, не чувствуя оков
Хозяйки, но за мной темнеющей Окою
Не окая - понятно только «ок»
Она мне говорлила за порог,
Но с интонацией порожнею главредов,
А может, это я вдове на «ок»
И много раньше тунеядных дредов?
 
«Послушайся, живи не хуже всех,
Не повторяй ошибок Юры, впрочем…»
Я слушал и кивал, поглядывая вверх,
Где синяя звезда Абрамцева на грех
Блуждала заоконной ночью.
Лишь пирожки смущали очень, но уже не очень.