Гуляющий

Не рыпайся

Звезда рубинами пылала.
Захороненья затряслись –
кремлёвская стена упала
и развалился коммунизм.

Реанимировать решили
и стену снова возвести,
чтоб не лежали в ней, а жили
и чтоб могли они цвести.

Их поливали из брандспойтов,
на площади был автозак.
Он словно бы кричал им: “Пойте!
Готов ваш лагерный барак

по имени в венках Россия,
баланда ждёт и чёрный хлеб.
Во всём тюремная стихия.
Не рыпайся на власти, плебс!”


Я слышу

Мы скованы единой цепью
событий, подлою войной.
Похерено великолепье,
что называется, весной
цветенья, странного веселья.
По первому идя дождю,
когда растут во всю деревья,
а я в сторонке лета жду.

И представляю одержимость
при переходах по горам,
весеннюю во всём решимость.
С утра, войдя в природный Храм,
молюсь берёзкам и осинам.
Они листвою шелестят.
И, взором даль полей окинув,
я слышу трепетное: “Свят!”


Гуляющий

А слово за слово цепляясь,
итак, появилась строка.
На пляжном песочке валяясь,
течёт, между прочим, река.

И реки становятся морем,
впадают отдельные в них.
Рождается истина в споре,
а в мыслях рождается стих.

Идущий осилит дорогу,
летящий возьмёт высоту.
Взлетев в высоту за порогом,
почувствует он чистоту.

Гуляющий ветер над Обью
волной удвояет волну.
Любовь продолжают любовью,
свою продлевая весну.

В любовь погружаюсь как в омут,
не хочет влюблённый всплывать.
И в том, коль сказать по-простому,
не надо подвоха искать.