Я всех простил
и радоваться начал постепенно.
Мне этот мир, признаюсь, очень мил,
хоть всё в нём, правда, временно и тленно.
При этом я, конечно, не забыл,
что многие грустили в этом мире.
К примеру, Шопенгауер грустил...
Хэмингуэй, Камю. А если шире,
грустили все – кто раньше, кто поздней.
Поэты, композиторы, бандиты –
о Мурке, о любви ушедших дней.
Без Мурки без ушедшей поживи ты!
Да, без неё тоска... Ни дать, ни взять.
И небо плачет, дождик льёт на землю:
"Чего ж вам надо? В Бога душу мать!!!
Я просьбам вашим постоянно внемлю!
А вам всё мало или всё не так!
То Мурка не мила, то жизнь постыла!
Ни святы вам ни церковь, ни кабак,
рок вам суров, эстрада вам уныла".
Так я услышал утром плач небес
и вмиг подумал: "Вот она, засада!
Нам лучшее всегда даётся здесь.
Даётся то, что нам и вправду надо.
А мы печаль надели, как ярмо,
и тянем: "Скучно!" Хныкаем, как дети.
Ребята, даже если жизнь – дерьмо,
то лучшее дерьмо на белом свете!
Творец тебе на блюде предложил,
то самое редчайшее с каёмкой,
которое ты в прошлом заслужил.
Упаковал и подвязал тесёмкой,
и с девочкой в постель тебе прислал
подарок жизни – на, раскрой и скушай
всё то, что ты в былом себе желал,
и сказочку красивую послушай!
Тебе даётся лучшее, дружок.
Так не грусти, возрадуйся, приятель.
Жизнь – это вечность, не тюремный срок.
А Бог – волшебник, а не надзиратель.
Он исполняет то, что есть внутри
у каждого. Тоскуешь – подтверждает.
А радуешься вдруг – держу пари –
Он радость эту в ближних воплощает.
Я всех простил и многих отпустил,
и радоваться начал постепенно.
Мне этот мир, признаюсь, очень мил,
и это хорошо, что всё в нём тленно.
Иначе всё застыло бы навек
и не было бы дивного движенья,
и не сумел бы грустный человек
вдруг радости увидеть воплощенье.
ЯК 2024
Свидетельство о публикации №124050301792