Ленты, лакрица, уголь или три с половиной грозы

Заколеблются травы обсохших полей -
раскалённое солнце их долго сушило.
Зной и прохлада. Смена ролей.
И жаждою старой пробудятся жилы.

Растопырив, как можно сильней, пятерню,
Я ею проникну в потоки норд-оста -
на ленты полотна разъединю,
И завяжу на бренный мой остов.

Деревья вдали начнут вдруг шептать.
Одуванчик рассыплет зонтики лета.
Двукрылые точки закончат летать.
Приедет сюда дождевая карета.

Мой лоб прикоснётся к серому небу,
в томлении вечном желая напиться.
Диона прогонит осовелого Феба,
Уран опрокинет вёдра с лакрицей.

Почувствую кожей разлитую влагу
и будто пледом мягким ею обернусь -
я стану ей, промокну и ни шагу
не сделаю, пока сполна здесь не напьюсь.

Я чувствую тебя всем своим духом:
как твои листья получали яркий свет;
как почки распускались прямо в брюхо;
как ливни стенкой рухнули в момент.

И черный клубистый холодный потолок
диффузно заморгает чем-то белым.
И даже если под ногами склон полог
безумец должен оставаться смелым,

смотреть наверх, врастать ногами в землю,
промокнуть насквозь, ветром волосы плести.
Я вовсе не стихия, я — ей только внемлю,
и только ей получится меня с ума свести -

пусть по частицам забирает моё тело,
ведь я готов собой удобрить этот холм.
И вскоре небо молнией ударит в древо
и будет жечь его, как сердце жжёт глагол.

Природа оттеснит меня, поставит в угол,
ударят молнии, полопая эритроциты,
И мою кровь процедят через уголь -
тот самый уголь от сгорающей ракиты.

Вдруг может стану я насмешкою в молве,
пойдут слушки, как притча во языцех.
Понять ли вам, что у меня творится в голове?!
Я — ленты, уголь — я, и я — лакрица!

Я — ветра тень, проекция небесных слёз;
я — гром, блуждающий давно в бреду
трёх с половиной наших мощных гроз.
Закончусь светом Солнца и уйду.