Байки на восточный манер. Доработанный вариант

Не к тому, кто противен нам, бываем мы больше всего несправедливы, а к тому, до кого нам нет никакого дела. Так говорил однажды мне дьявол: Даже у Бога есть свой ад — это любовь его к людям…
           Ф. Ницше

 Байки на восточный манер.

 Легенда о горном перевале и о любви ореады, красота которой было соткано духами гор, морским прибоем...

 Подъехала к стонавшему горцу молодому,
 Подумывала, бросать или помогать ему,
 Белокурые волосы торчали из-под малахая,
 Сквозь кольчуги сочилась кровь алая.
 Его черный конь норовистый, как Буцефал,
 Приближаться к раненому никак не давал.
 Она постелила на снег его бурку,
 Разрезав ханджаром, утеплила епанчой,
 Вытащила его подмятую под себя руку,
 Накрыв сверху своей шубой-ягой.
 Кольчугу, нательную рубашку сняла,
 Вдруг, на шее висящий кулон увидела,
 На кулоне герб самого шахиншаха,
 И фею охватило чувство страха.
 На оборотной стороне кулона красовался
 Выпуклый драгоценный камень, камея,
 И в тусклом свете свечи дивно переливался,
 Украшенный алмазами, лик принца, его имя.
 -Значит, его ищут слуги,- подумала фея,
 Если найдут, затравят псами меня.
 Поднялся ветер, начинается вьюга,
 Её след, наверняка, заметет снег.
 К скалам ведет узкая каменная дорога,
 Только с реки виден ее берег.
 -Что же ты делал на моей земле, исполин,
 Светловолосый красавец, принц молодой,
 Как ты оказался в горах без слуг, один,
 Заблудившись, столкнулся со страшной бедой.
 Не закрывай голубые глаза ты навсегда,
 Если не приняла бы за охотника тебя,
 Не подняла бы свой лук на тебя никогда,
 Не причинила бы боль, ты прости меня.
 Клянусь духами родных нам гор,
 Жила дикаркой, не знала любви до сих пор,
 Наслаждалась подаренной мне свободой,
 Пока не сразила тебя своей стрелой.
 Я вылечу тебя, поверь, принц молодой,
 И ты навсегда будешь пленник мой,
 Я тебе подарю сокровища веков,
 Держу это в тайне даже от богов.
 Только молю тебя, ты выздоравливай,
 Ради моей первой любви не помирай.
 
 Аскеры шахиншаха принца долго искали,
 Не было следов, так его и не нашли,
 Сердара и охрану жестоко казнили,
 В мечетях, в минаретах принца оплакивали.
 День и ночь плакала мать принца, шахиня,
 Причитала, молча, все на свете проклиная.
 Глашатаи день и ночь ездили по городам,
 Молвили: будут новости, сообщите нам.
 А фея готовила из трав отвар за отваром,
 Его мощное тело настоем натирала,
 Обливаясь слезами, горько причитала.
 Наступила зима, и густой снег
 Сделает вовсе невидимым ее берег.
 Она помнила, будучи еще девчонкой,
 Как одурманенные анашой аскеры шаха
 Напали на село, разрушив их покой,
 Но она уцелела и в плену страха
 Спряталась за каменной глыбой.
 Дома сожгли, зарезали всех,
 Кто уцелел, утопили и тех.
 Как только он начнет ходить,
 Она приведет его в глубину скал,
 Там лабиринт, туда хода нет,
 Когда-то он ее убежищем стал.
 Сухая дереза в очаге шумно горела,
 Красивый лик принца освещала.
 Под домом в расщелине конюшня была,
 Часть конюшни, как кладовая, служила,
 Она там съестные припасы на зиму хранила.
 Еще ниже родник бил ключом,
 Из недр земли тайным началом,
 Превратившись в речушку, бесшумно текла.
 Возвращаясь, под порогом скобу нашла,
 Острый конец с трудом выпрямила.
 Снова на огне добела накалила,
 Прижгла рану, где стрела прошла.
 Принц едва дышал, он умирал,
 Фея, сидя у его изголовья, слезы проливала,
 Понимала, что Бог его душу забирал,
 В унынии день и ночь Бога маливала.
 Так проходили дни, полные печали,
 Скорбь души, безысходность ее убивали.

 Однажды ночью, изнемогая без сна,
 Наклонив голову, заснула она.
 Сквозь сон услышала тихий стон,
 Принц шевелился, возвращался он!
 Сжалилась надо мною капризная судьба,
 Дошла до Бога моя слезная мольба.
 Благодарю и вас, о, таинственные небеса,
 Не забуду вашу щедрость до последнего часа.
 Она встала, быстро к очагу подошла,
 Теплый бульон с вином в чаше перемешала.
 Разжав деревянным клинком его зубы,
 В открытый рот бульон ложкой вливала,
 Потом вытирала его лицо, бледные губы.
 В самозабвении принц начал бредить,
 Да у него жар, горячка, его лихорадит,
 И стал он невнятно громко говорить.
 В шкафу была маленькая коробочка
 С потемневшим млечным соком мака,
 Сок вязким стал, она коробочку открыла
 И маленький кусок отщипнула,
 Его насильно проглотить заставила.
 Это утолит боль, ведь рана ныла,
 Он успокоится, его перестанет знобить,
 А потом, позже, она его бульоном напоит.
 Оголив тело, саваном досуха вытерла,
 Подвесила у постоянно горящего очага,
 Который жаром дышал от поленьев карагача.
 Намочив повязку в воде из ручейка,
 К его горячему лбу приложила,
 Чтобы согреть его, разделась догола,
 Забираясь под бурку, рядом легла.
 После принятия волшебного сока мака
 Он больше не дрожал и не стонал,
 Только что-то невнятно в бреду шептал.
 Проходил день за днем, месяц, другой,
 Ее снадобье помогло, жар отступал,
 И начал поправляться принц молодой.
 И рана его медленно заживала,
 Судьба принца к жизни возвращала.
 Фея постоянно бульоном его поила,
 Открыть свои голубые глаза просила.
 Взвесив ее вину и ее старание,
 Бог не стал наказывать за деяние,
 Вернул к жизни, поощрив желание.
 Хотя она безвинно пролила его кровь,
 Он влюбил ее в себя, вселив в сердце любовь,
 Что может быть жалостливее девичьей мольбы,
 Которые самим Богом были услышаны,
 И он круто изменил их судьбы,
 Через боль, через страдания, простив вину.
 Он не только открыл глаза, он стал говорить,
 Из ее волшебных рук начал есть и пить.
 Она долго думала, открыть ли ему тайну,
 Признать свое злодеяние, свою вину.
 Если Бог простил, а простит ли он,
 Поймет ли скорбь души, ее стон.
 Принц рассказывал, что долго охотился,
 Гоняясь за газелью, в лесу заблудился,
 Своих аскеров так и не дождался.
 Вдруг ударила стрела, он догадался,
 Опрокинутый стрелой, на землю свалился.
 Он больше ничего не вспоминал,
 Обессиленный разговором, замолчал,
 Он еще был слаб, и больше говорить не стал.
 И вот однажды, по велению тайных сил,
 Когда плавала на безоблачном небе луна,
 Принц ослабшим голосом пить попросил,
 И лежавшая  рядом, нагая, она
 Встала и принесла с медом вина.

 Шахзаде Хосров(ослабшим  голосом):

 Я даже не знаю, как зовут тебя,
 Ты приютила, вылечила меня.
 Хотелось знать, какой же злодей
 Очень уж пожелал смерти моей.
 Может, вовсе не знал он, убийца,
 Хладнокровный враг, кровопийца,
 Причинит моему народу много скорбей?
 Я, единственный наследник трона,
 Династии Ахеменидов последнее звено.
 Кому же моя гибель была нужна?
 Ты, здешних гор владычица,
 Моя чудотворная спасительница,
 Открой принцу свою тайну,
 И назови своему труду цену.

 Она помрачнела от его слов,
 Думала, что он подарок богов.
 Ведь она случайно пролила кровь,
 И жалость породила к нему любовь,
 Какая же может быть тут цена,
 Если она в него влюблена?

 Горная нимфа Фирюза(очень рассердившись):

 Я не породистая кобыла на майдане,
 Или, как кляча, чтобы назначать цену,
 О какой же ты говоришь цене,
 До сих пор не познавши любовь, ее тайну?
 Эх ты, принц, наследник трона,
 А разве у любви бывает цена?
 Как ты поправишься, покинешь дом мой,
 Я больше не затеваю игру с судьбой.
 Случайно увидела тебя с раной,
 Упавшего навзничь, ударенного стрелой.
 Теперь поступаешься благородством ты,
 Затевая гнусную торговлю со мной,
 Растоптав мои девичьи мечты.
 Напоследок скажу, принц Хосров,
 Я приняла тебя за подарок богов,
 За горным перевалом твоя родина,
 Там ждут принца, наследника трона.
 Проливая слезы, скорбит шахиня
 В ожидании тебя, единственного сына,
 Не надеясь, что спасла его горная фея.
 Я хотела оставить умирать тебя,
 Но голубые глаза душу встревожили,
 Торчащие белокурые волосы из-под малахая,
 Мое девичье сердце сильно обворожили.
 Вот тебе цена за пролитую кровь,
 Рожденная в сердце первая любовь.

 Шахзаде Хосров (смущаясь):

 Клянусь прахом моих предков,
 Ты тоже мне люба, фея,
 Если это начертание богов,
 Значит, мой жизненный путь, моя доля.
 Я не в силах остановить зов судьбы,
 Омрачать твое благоволение, твои мольбы.
 Вели, и я останусь твоим слугой покорным,
 И ты станешь мне супругой желанной.
 Хочешь, покинем вместе твой стан,
 Нас встретит с почестями город Исфахан,
 Восхитительный Али - Капу, мой дворец,
 И голову украсит золотой шахини венец.
 Дай мне ответ о, владычица гор,
 Я еще молод и не влюблялся до сих пор.
 Да, я наследник трона, принц Хосров,
 Оказался на твоей земле по воле богов.
 Пусть ради любви, твоей красоты,
 Буду молча выносить тяжесть оков.
 И я ради тебя умереть  готов,
 Если не люб, тогда зря спасла меня ты.
 Пусть ослепнут мои голубые глаза,
 И я намерен маливать могучего Анзуда,
 Чтоб ослепили меня, его молнии, его гроза,
 Чтоб не увидеть твою печаль никогда.
 Я оставляю твою обитель, тебя,
 Покидаю, не по своей воле, навсегда.
 Я не смогу жить в твоем стане,
 Где презирают, ненавидят меня,
 И останусь со своей печалью наедине.
 Если меня покинет твой чарующий взгляд,
 Тогда я буду молить хтонических богов,
 Чтоб они дали мне смертельный яд,
 Забрали в Аид, я к такому исходу готов.
 И там, среди блуждающих духов,
 Буду смотреть на тебя, на мою звезду,
 Как на божество, как на божескую награду.
 Пусть погаснут звезды на небе,
 Пусть покроет землю навечно мрак,
 Посещу твою обитель, приду к тебе,
 Со скорбью бродя, как  призрак.
 О, моя целительница, моя возлюбленная,
 Чудом исцелившая меня, как Аирмед,
 Ты украшение природы, ты моя богиня,
 Спасла меня от смерти,  от многих бед.
 Прошу привести моего коня,
 Я поправился и покидаю тебя.

 Горная нимфа Фирюза(опечаленная):

 Ты еще не здоров, принц Хосров,
 Меня жар бросает от твоих слов.
 Нет в душе презрения, пойми меня,
 Только сердце жжет девичья любовь,
 Пусть я одинокая гордая фея,
 А ты посланник самих богов.
 У меня есть имя, я Фирюза,
 Меня пленили твои голубые глаза.
 Еще не совсем зажила твоя рана,
 Поживи здесь, у нас ранняя весна,
 Расцветут акации, расцветет мимоза.
 Мушмула расцвела, цветет каштан,
 Целительный дух наш гор вдыхай,
 Прошу тебя не оставляй наш стан,
 Не торопись, пока меня не покидай.
 У подножия долина вовсе расцвела,
 Всюду неутихающий гомон птиц,
 Издали слышен хоровод девиц.
 Прислушивайся к этому чуду, принц,
 Не кори судьбу, если она привела
 И, по воле Бога, нас случайно свела,
 Меня, девицу, на несчастье обрекла.
 Тебе не понять тоску девичью мою,
 Что она не задела черствую душу твою,
 Что жалость породила во мне любовь,
 Виною  пролитая  невинная кровь.
 Она, утирая слезы, у очага села,
 Несколько поленьев в очаг бросила,
 Смирившись, обреченно тихо причитала.
 При тусклом освещении догорающей свечи
 Принц увидел ее вздрагивающие плечи.
 Разрывалось сердце, он уже не мог,
 Терпеть муки этой гордой девицы,
 Так определила судьба, так велит Бог,
 Чтобы он ее возлюбленным стал,
 Этой горной феи, дивной красавицы,
 И терзать ее сердце  вовсе перестал.
 Переборов свою робость, принц встал,
 Осторожно, бесшумно к ней подошел,
 За хрупкие плечи нежно обнял,
 На ушко шепотком тихо сказал,
 Что он здесь свое счастье нашел.
 Подняв на руки, на ложе уложил,
 Венценосную голову на грудь положил.
 Он долгими поцелуями ее тело обжигал,
 Тиская твердые груди, соски целовал…

  Эпилог.

 Прошло много лет с того дня,
 В море счастье плыли принц и фея,
 Крепкими оказались «узы Гименея»,
 И родились у феи двое детей,
 Плод принца, его любви и страстей.
 Пленила его ворожбой юная красавица,
 Отказавшись от золотого шахини венца,
 Он нашел свое счастье в снежных горах,
 Так не отпустившее его, держа в оковах.
 Порой удивлялся повороту судьбу он,
 Любовь и счастье ему заменили трон.
 Принц охотно своим детям рассказывал
 О своем детстве, показывая на далекий перевал,
 Там, мол, наши предки, там наша Родина,
 Там его народ, там его великая страна.
 Пусть зажила от стрелы глубокая рана,
 Это не принесло ему желанный покой,
 И от феи тайком, он часто украдкой
 Смотрел на родные вершины гор с тоской...

 Апрель  2024г. м.м.Б.