Эмиграция

Константинополь, осень двадцать второго года,
Оживлённый многоязычный город на берегу,
Повсюду слышен гортанно-горластый говор,
Это начало Азии, а рядом – Европа,
Сел на паром - и ты уже в другой части света.
Город сбегает к проливу, к порту,
У причалов тесно – каких только флагов нет!
И тесно в городе: англичане, американцы, французы.
И русских в городе тоже много, это – эмиграция:
Русские рестораны, блинные, чайные,
Русские романсы поёт цыганский хор из Ростова,
Устраивают русские тараканьи бега,
И разговоры повсюду, и нет им конца…
Вот утверждает кто-то, что отсюда нужно бежать,
Здесь нечего делать – только в Париж, только в Париж!
А другие надеются: «Может, ещё снизойдёт благодать?»
Во многих ещё живёт надежда, что всё образуется –
Час пробьёт, не потерпит большевиков Россия,
И призывают они не бежать, а ждать…
Но те, кто могут, уезжают в Париж и Берлин,
А те, у кого нет средств, остаются здесь ждать
И мечта у них только одна – вернуться, только б вернуться,
А вернувшись – пороть и вешать,
На каждом столбе и на каждом дереве,
И просят они у Бога вернуть им карающий меч,
И просят его не помещики с капиталистами,
Просит его простая интеллигенция, бедные люди,
Нужен он им, хотят они большевиков уничтожить –
За то, что у них Родину отняли – их Россию…