Зализывая свет

нервный  срыв,
не  трогай  меня  ни  липкими  ладонями  не  коридорами,
разбитые  зеркала  рядом,
кривят  лица,
бросаю  в  чайник  холод,
наливаю  кипяток,
легко  неискренний  ком 
продолжает  тяготить  горьким  привкусом,
за  окном  сонно  горят  фонари,
Луна  ослабленным  изгибом  губ
коварство  притаила,
птиц  режет  полёт,
а  бесцветная  моль  липка,
холодна,
как  щупальца  клаустрофобии,
как  слюна  кальмара…

нервный  срыв,
не  спускай  с  поводка  взгляд,
пронзительно  чёрные  глаза
с  обеих  сторон  четырёх  углов  сползают  смолой,
трогают  за  живое  плесень,
а  меня  не  трогай,
я  взбешен,
на  крюке  притупилась  осторожность  ожога
и  плюхает  жижа  сталью
прочно  закреплённого  на  внутреннем…

и  уходит  нервный  плач  в  ремесло,
за  левой  стороной  груди  больше  не  бьётся,
приму  за  честь  быть  с  этим  честным,
даже  если  займу  сцену,
когда  вокруг  суррогатные  зрители
в  своём  саду  снов  цветы  собирают  с  корнями,
ногами  по  привычке  тащу  тело,
как  наждачкой  провожу  взглядом
и  невозмутимо  возмутившись –
город  слякоть  дождя  не  принял,
а  нервный  срыв  меня  вырвал  с  руками.