Меланхолии 2002 - Стихи разных лет - 86

___________________

"МЕЛАНХОЛИИ" (2002)
___________________

ЛЕВ ГУНИН


    СТИХИ
РАЗНЫХ ЛЕТ

   избранное


Стихотворения, сборники, циклы
Памяти моего дорогого брата Виталия


  ИЗДАНИЕ 2019

  © СТИХИ РАЗНЫХ ЛЕТ, переизданы в 2019.

______________
Возможны ошибки в передаче текста везде, где использована автоматизация. Тем, кого интересует творчество этого автора, можно порекомендовать альтернативную версию (с обложкой, иллюстрациями, авторской вёрсткой) -

В это собрание вошли избранные стихотворения разных лет. Если нет географической ссылки, то, как правило (это касается стихов 1970-1991), стихотворение написано в Бобруйске (Беларусь). Разножанровость, характерная для автора, и очень разные (по тематике, по образности, по типу) стихи в одном цикле или сборнике: это - широкий охват явлений, "вариантность личности", артистическая "смена" персонажей "первого лица".
___________________________

© Лев Гунин: автор стихов; дизайн обложки; вёрстка; и др.
© Фотопортрет Виталия Гунина на первой заглавной странице.
© Михаил Гунин (отец Льва, фотограф): фото на первой заглавной странице.
___________________________
___________________________

В "Меланхолиях" проявились - с эстетической завершённостью - оба важнейших качества настоящей поэзии: историчность и поэтичность ускользающего момента обманчивой реальности. Как у Набокова (в "Приглашении на казнь") - реальный мир: всего лишь камуфляж, декорации, призванные скрывать истинную реальность, которую видят лишь единицы. Зазеркалье ("Алисе в стране чудес"; у Набокова - "Дверь с надписью на зеркальный выворот: "канцелярия") уже не отпускает, стоит хоть раз его заметить ("когда человек, дремавший на завалинке (...) встал, его синяя тень на стене не сразу за ним последовала... (...) И еще я бы написал о постоянном трепете... и о том, что всегда часть моих мыслей теснится около невидимой пуповины, соединяющей мир с чем-то, - с чем,  я еще не скажу..."): люди приговаривают к смертной казни за "непрозрачность", или помещают внутрь фильма ужасов. Химеры лишь запудрены сверх-реальностью (яркое солнце, банальная будничность), но тут же показывают язык ("Элегия"). И знание - не знание, лишь отвлекающий маневр, чтобы скрыть истинное знание ("Оплошность"). Это ещё один цикл, посвящённый историческому Монреалю - "умирающему уникальному городу европейской культуры, который - после настоящих патриотов квебекской идентичности (Жака Паризо, Люсьена Бушара, и Полин Маруа) - подвергся особенно варварскому разрушению". -- К. С. (2007)
______________________

СОДЕРЖАНИЕ:
1. ЭЛЕГИЯ
2. ОПЛОШНОСТЬ
3. ЗИМНЯЯ МЕЛАНХОЛИЯ
4. ТАНЕЦ
5. ЭЛЕГИЧНОСТЬ ЗАСТЫЛАЯ
6. ВЕЧЕРНОСТЬ ЗИМНЯЯ
7. DIES IRAE

_______________________

стихи 2002
_______________________


Лев Гунин
     МЕЛАНХОЛИИ
 
 
  ЭЛЕГИЯ
Акриловый восток сотрёт химеры,
И наважденья вздрогнут, удалясь,
И над заливом встанут полусферы
Небесного огня: их ипостась.

Часы, сусальным золотом покрыты,
Потянутся ленивой чередой,
Затвердевая в мраморные плиты
За сонной дымкой нежно-голубой.

Не успевая перетечь в другое,
Мгновенья, застывая навсегда,
Отвердевают грузно - слой за слоем:
В часы, недели, месяцы, года.

Но за покровом видится иное:
Чужая мысль и холод, и распад,
И - слизь и кожа - самолётным строем
В воде чужие существа скользят.

И возникают прежние химеры
При свете полыхающего дня,
И в воздух проникает запах серы....

И в облаке нездешнего огня
Бегут по водам ихние галеры,
Гребцами в полной тишине дразня.
      Май, 2001. Монреаль.
 
 
  ОПЛОШНОСТЬ
Аквамариновое раскаянье
Не удлиняет расстояние
До сожаления достойного стежка.

И даже Знание - не знание,
Когда отдали на заклание
Достоинства ручного пастушка.

За блендой вечера
Окно рассечено
Клинком пирамидального луча.

В тенистых парках встречено,
И - в них же - делать нечего
Гибриду прозы роз и сургуча.
 
И летней меланхолии
При взгляде на магнолии
Наперекор - приказано молчать.
 
Какие же Буколики,
Не менее, а более
И не горят, и тают, как свеча.

Назавтра - всё, что сбудется,
И то, что не забудется,
И даль светла - и свежая, как кровь.

И неудача-блудница
Среди шагов заблудится:
И за укор, и за пятно висков.
    Август, 2001. Монреаль.
 
 
  ЗИМНЯЯ МЕЛАНХОЛИЯ
Нет ни креста, ни ночи напролёт.
Навылет горизонт пробило солнце.
И кровь его из-за земли уклона
Рубашку неба медленно жуёт.

Который час? Ах, пять? Уже! - Уже...
Звук тает в обездвиженных кварталах,
И тишина - как острый блеск кинжала -
Плюёт в глаза на улице Виже.

Мороза треск. Ни крыши, ни окна
Без северного штампа ледяного.
И ветер, палачом лишённый сна,
Как жертва, воет - снова, снова, снова.

Извозчики исчезли. Завернувшись
В накидку снега, в мельтешенье стен -
Лунатик-город дремлет на подушке
От Вестмонта до парка Лафонтен.
 
Часы пробили шесть. Внизу таверна
Ещё закрыта. В умершем порту
Обледенели пирсы. Это скверно…
 
Застыло мачты смотрят в немоту.
Залив промёрз совсем до дна, наверно -
Как небо промерзает в высоту.
 
И день проходит медленно, но верно.
     Февраль, 2002. Монреаль.

 
     ТАНЕЦ
прозрачная богиня
вся спелая как дыня
раскачивалась в спазме
глубокого plie

почувствовав на -ыне
вон там посередине
сердцебиенье груши
внутри раскрытой в ней

и дико завертела
своё литое тело
безумно чередуя
pique и pirouette
 
и люди обалдело
стояли и глядели
саму её не видя
но ч у в с т в у Я  букет
 
и листья закружили
в серебряной ванили
распространяя запах
знакомый по ночам
 
petite battement богини
расчёской перебили
в своих краплёных лапах
подобным кислым щам

чтобы на старых капах
застенный свет векам
на веки веток капал
и чтобы за сатрапом
захаживал сатрап
всё потрясая храпом
  Март, 2002. Монреаль.

 
  ЭЛЕГИЧНОСТЬ ЗАСТЫЛАЯ
средь пешеходного буранного угара
за проблесками зимних автострад
за горизонтом сдавленным нагаром
за хной инстинктов человечьих стад
 
день чистит лезвие метанокрылым паром
 
возле колонн собора норт-дам
занозой невытаскиванной с детства
горчит и кровоточит по утрам
то лезвие дуэлей то инцеста
 
сон гладит жестом невозникший шрам
 
за обещаньем талого проезда
за слабой дробью сонных перспектив
стоят регулировщики и бездны
и мглой урбанизированный стих

и делят мир итак предельно тесный

с камней базилики слетает тайный шёпот
залив устало дышит подо льдом
и лезвие врезается под хохот
весталок обезумевших... - потом.
     Март, 2002. Монреаль.

 
    ВЕЧЕРНоСТЬ ЗИМНЯЯ
виденье затронет случайно возникшую тяжесть
колонны фронтоны покрытые пористым льдом
и сон перспективы канаты тяжёлые вяжет
стараясь напиться кровавым заката огнём

в дали серебристой на башнях закатом покрытых
дрожит наважденья мистическим флером печать
и лёгкие контуры стен устремляются в сито
вечернего неба - скорее забыться и спать

другие несут классицизмом взращённую строгость
тарковского ёмкость и тредиаковского стать
и туники лёгкость и тяжесть рожденная тогой
с веками твердеют и будто мешают им встать

огни на проспекте и пятна свои оставляют
и силой заводят фрагменты явлений в свой круг
и медленно медленно веки замёрзшие тают
реальности этой рожденной минувшей без мук
     Апрель, 2002. Монреаль. 


      DIES IRAE
бесхребетная нежность и ломоть вчерашнего хлеба
и светящая корка луны
по дороге из храма всё та же рассыпчатость снега

тротуарные гренки в потопе сугробного света
и снописткая рыхлость весны
в двух кварталах от дома небо цвета последнего лета
 
из ушедших веков радзивиллы потоцкий сапега
мир и несвиж и слуцк
перемирия войны наезды пивницы потреба
 
мир безмолвен и пуст
он как будто намеренно не был
и стекло не потеет от уст
    Апрель, 2002. Монреаль.

================================